С мечтой о Риме. Борис Джонсон
на покорении своих соседей. Те уступали один за другим: латины, сабины, вольски, этруски – все были поглощены. Затем, во II веке до н. э., у этой операции словно повысилась передача. Казалось, что римляне побеждают всегда, независимо от того, проявляли ли они агрессию сами или оказывались втянутыми в локальные конфликты. Покорена Испания, к портфелю завоеваний добавлена Греция, Карфагену нанесено окончательное поражение, а сам город разрушен до основания и, как утверждают, перепахан и засеян солью.
Конечно, случались поражения и катастрофы, но к I веку до н. э. все Средиземноморье находилось под контролем города на берегах Тибра, однако и этого было недостаточно. Подталкиваемые жаждой славы амбициозные римляне стремились занять командные посты и получить шанс связать свое имя с новыми владениями.
Юлий Цезарь вознамерился завоевать Галлию, которая включает современную Францию, Бельгию, Люксембург, Западную Швейцарию, а также кусочек Германии и Голландии. Как оценивают, к тому времени, когда он завершил задуманное, погибло около миллиона человек. Галлия стала частью империи, и Рим полностью доминировал на левом берегу Рейна. А как насчет правого берега?
Когда римляне смотрели через реку и разглядывали чащи, им требовалось сделать подсчет: конечно, там можно снискать славу, но стоила ли эта земля того, чтобы рисковать жизнью? В ней не было заслуживающих упоминания поселений, ничего, на что можно опереться, никакой цивилизации, которую можно романизировать. Лес был зловещим, темным и непроходимым, а скот – тощим и мелким. Разумным вариантом было бы не предпринимать ничего, а консолидировать колонии на левом берегу, например, в тех местах, где сейчас находятся Майнц и Кёльн.
Но такой подход не учитывал римского имперского менталитета и амбиций П. К. Вара. До нас дошло изображение этого мастера исторических неудач, созданное современником на монете того периода, когда Вар был проконсулом Африки. У него большой выдающийся римский шнобель, толстые губы, свойственные глупцам, и стрижка под горшок. Вероятно, моя оценка предвзята из-за испепеляющего вердикта историков, но он не производит впечатления человека с высоким интеллектом. По-видимому, он был типичным римским карьеристом, одержимым своим продвижением по cursus honorum – хорошо ранжированной лестнице государственных должностей, служившей римлянам мерилом успеха.
Его отец, некий Секст Вар, достиг ранга квестора, а затем совершил непростительный политический промах. Он не только встал на сторону Помпея во время гражданской войны 40-х годов до н. э. (если вы забыли, в ней победил Цезарь), но и усугубил свое положение после убийства Цезаря в 44 году до н. э., когда поддержал заговорщиков и убийц, консервативных сенаторов вроде Брута и Кассия. Вы помните из Шекспира[4], что эти антицезарианцы были разбиты при Филиппах в 42 году до н. э., а выжившие убили себя. По этому римскому обычаю поступил и Секст Вар. Он попросил своего слугу пронзить его мечом, и раб с удовольствием повиновался.
Поскольку
См.: «Юлий Цезарь», акт V.