Фаина Раневская. Гений среди козявок. Фаина Раневская
по потребностям. У него нет только звания «Мать-героиня».
Во время сложной репетиции одному из актеров никак не удается справиться с ролью. Завадский с воплем: «Пойду и повешусь!» – выбежал из зала. Все, кроме Фаины Георгиевны, заволновались. Раневская успокоила коллег:
– Не волнуйтесь. Он вернется… сам. Дело в том, что в это время Юрий Александрович всегда посещает т-туалет.
Раневская называла Завадского маразматиком-затейником, уцененным Мейерхольдом, перпетуум-кобеле.
Когда у Раневской спрашивали, почему она не ходит на беседы Завадского о профессии актера, Фаина Георгиевна отвечала:
– Я не люблю мессу в бардаке.
В «Шторме» Билль-Белоцерковского Раневская играла «спекулянтку». Текст она сочинила сама – автор разрешил. После сцены Раневской – овация. «Шторм» долго шел в разных вариантах, но однажды Завадский ее «спекулянтку» из спектакля убрал. Раневская спросила у него:
– Почему?
Завадский ответил:
– Вы слишком хорошо играете свою роль, и от этого она запоминается чуть ли не как главная фигура.
Раневская предложила:
– Если нужно для дела, я буду играть свою роль хуже.
Когда Завадский получил звание Героя Социалистического Труда, Раневская на следующий день позвонила Борису Михайловичу Поюровскому[2] и спросила:
– Вы уже поздравили?
– Да. А вы разве еще не поздравили? – Нет, я не стала. Я, конечно, должна была это сделать, я его очень люблю, но не поздравила. Я его знаю дольше, чем вы. Он хотел быть народным артистом СССР – и стал им, хотел быть лауреатом Ленинской и Сталинской премий – и получил их. А теперь что он еще может хотеть? Разве что место на Новодевичьем кладбище. Ведь Нобелевскую премию театральным деятелям не дают, и он остался без цели в жизни. Это же самое страшное, когда у человека не остается никаких желаний. Я могу ему только соболезновать.
– Ох, вы знаете, у Завадского такое горе!
– Какое горе?
– Он умер.
Завадский всегда разъяснит, к какому выводу актеры должны прийти своим умом.
Знаменитая балерина Галина Уланова, одна из жен Завадского, в детстве на вопрос о том, кем она хочет стать в будущем, уверенно отвечала: «Мальчиком!»
Услышав об этом, Раневская порадовалась:
– Хорошо все-таки, что ей не удалось стать мальчонкой, иначе Завадского обвинили бы в однополой любви.
Юрий Александрович Завадский в очередной раз произнес на репетиции характерную для него сентенцию и призвал коллектив подумать над каким-то вопросом:
– Одна голова хорошо, а.
– …с телом куда лучше! – успела вставить Раневская, мгновенно разрушив весь пафос выступления режиссера.
Юрий Завадский на собрании труппы:
– Сезон обещает быть хорошим.
Раневская шумно вздохнула:
– Но обещание опять не выполнит.
Молоденькой актрисе, страстно желавшей понравиться Юрию Завадскому, Фаина Раневская посоветовала:
– Как
Б.М. Поюровский – театральный критик.