Самый желанный мужчина. Джейн Портер
образование.
– Вы смеетесь, – мрачно сказал Никос.
– Да, я смеюсь. И рассмеюсь снова, если вы не перестанете вести себя как диктатор. Да, вы оплатили мне услуги суррогатной матери, но у меня все в порядке с мозгами, поэтому не надо мне указывать, что делать.
– Неужели вы не понимаете, что рискуете здоровьем, нося неудобную обувь?
– У этих ботильонов маленький каблучок. – Джорджия подняла руку и большим и указательным пальцем показала размер каблука. – Он крошечный.
Никос громко и тяжело вздохнул:
– Вы невыносимы, как избалованный ребенок.
– Уж не знаю, какой у вас опыт общения с детьми, но, по-моему, вы любите унижать женщин.
– Я не унижаю женщин как таковых. Мы обсуждаем вас.
– Вы удивитесь, узнав, что я не желаю вашего внимания. Я не хочу составлять вам компанию.
Вы нестерпимо высокомерны. Я отлично понимаю, почему вы живете на скале посреди моря. Никто не захочет быть вашим соседом!
– Мне кажется, вам просто нравится спорить.
– Я не люблю споров, но не стану вам угождать. Я не люблю конфликты, но не позволю ни вам, ни кому-либо еще мной помыкать. – Учащенно дыша, Джорджия уперлась руками в бока. – Вы первый это начали. Вы разговариваете со мной как с умалишенной.
– Я помогаю вам.
– Вы поможете мне, если не будете лезть в мои дела. Я не указываю вам, что употреблять в пищу и какие физические упражнения выполнять. Я не говорю вам, как одеваться.
– Я не беременный.
– А я беременна. И когда я нервничаю, у меня повышается кровяное давление и ребенок все это чувствует. Как вы думаете, вашему ребенку будет хорошо, если вы станете меня злить? Хотя, как ваш сын, он, вероятно, любит ссориться.
Никос сердито посмотрел на нее:
– Я не люблю ссор.
– Тогда не провоцируйте меня.
– А почему бы вам не уступить мне? – спросил он.
– Я уже вам уступила! – Джорджия указала рукой на комнату, окна и вид за пределами виллы. – Я оставила свой дом, чтобы жить здесь три с половиной месяца. Я сделала все, чтобы вас осчастливить. Вы не хотите попытаться сделать счастливой меня, Никос?
Он уперся руками в дверной проем и сделал медленный, глубокий вдох. В его карих глазах читалось замешательство.
– Следующие три с половиной месяца ничего не изменится! – прорычал он, густая прядь черных волос упала на его висок, скрывая шрамы. – Это мой дом, мое святилище. Здесь я живу. Здесь я спокоен и контролирую ситуацию.
– Возможно, вам не помешает немного ослабить контроль. Вам не хочется отступить и просто дать мне передышку?
– Вы только что приехали, – сказал Никос.
– Точно. Но вы уже сломали дверь моей комнаты.
– Я же извинился!
Джорджия фыркнула:
– Вы не извинились. Вы просто приказали починить дверь. Но это не извинение. А теперь вы торчите на пороге и нервируете меня. – Она глотнула воздух. – Мистер Лоран обязан был обо всем мне рассказать. Он не должен был описывать