Эридан. Рассказы. Юлия J. Черкасова
в социуме, приказала долго жить! – не унимается насмешливый голос.
Мне становится до жути любопытно. Обернувшись, я сканирую взглядом толпу, и обнаруживаю в нескольких метрах от себя мужчину в чёрном капюшоне, который полностью скрывает лицо.
Жаль, не прозрачный, так его могли бы видеть хотя бы свои… А тут неясно, то ли тролль, то ли новенький.
Бородач вдруг находит удачный контраргумент. Он делает шаг навстречу зевакам и властно объявляет:
– С ней всё в порядке. Идея работает. Она жива и чувствует себя прекрасно. Если вы этого не понимаете, проблема в вас – вы просто не способны воспринять её.
– Что?! – не верит своим ушам сосед и толкает меня в бок кулаком.
Я подмигиваю: «Смотри, что будет дальше».
– Слепцы! – восклицает хозяин субстанции и с негодованием замахивается ей – так, словно хочет швырнуть в нас бесформенную массу.
Я инстинктивно отшатываюсь, чтобы меня не забрызгало слизью.
Но бородач не разжимает пальцев. Качнувшись кулём, идея возвращается к хозяину и легонько бьёт его по пузу, оставляя на сюртуке влажное пятно.
Этот жест, как ни странно, вызывает у зрителей доверие.
– Да нормальная идея, – негромко произносит кто-то, – я видел подобное на западном рынке. Она на самом деле работает только в пассивном состоянии.
– Всё правильно, – тут же соглашаются остальные, – так и должно быть.
– Вы тут с ума посходили все? – мужчина в капюшоне озирается по сторонам; его голос, вмиг утративший уверенность, звучит всё тише и тише. – Вы что, не видите, что идея мертва?
– Это вы, любезнейший, мертвы – интеллектуально и духовно! – припечатывает эффектным словом свою победу под аплодисменты зевак бородач.
***
Тем не менее, инцидент не исчерпывает цели сегодняшнего визита. Вытянув шею, я изучаю то, что представлено на витринах – рынок не ограничивается субстанцией в руках бородача.
Пока тот вполне уже миролюбиво басит, его слабовидящий коллега в синем халате прогуливается вдоль своего прилавка, поправляя уложенный рядками товар.
– Как думаешь, есть здесь что-нибудь достойное? – вопрошает где-то позади меня звонкий молодой баритон.
– Не знаю. Как тебе крайняя в третьем ряду? – ему отвечает, судя по интонациям, такой же юный товарищ.
– Выглядит аппетитно. Возьмём?
На мгновение их тела закрывают мне обзор; шагнув вперед, парни зависают у прилавка, разглядывая понравившуюся идею.
– Какая-то она твердокаменная… – разочарованно говорит тот, что постарше. – Такой только гвозди заколачивать…
– Да вы что! – тут же подскакивает очкарик-продавец. – Она прекрасна! Каждый завиток, каждый штрих, каждый узор на своем месте. Это идеальная композиция. В ней нет изъяна.
– Да, изъяна нет, – соглашается второй парень. – Но и толку в ней тоже нет. Что с ней делать?
– Поставишь на полку мировоззрения, и она украсит твой дом.
– У меня там и без того столько понапихано… Того и гляди, полка