Семиевие. Нил Стивенсон
и если они долетят, они хотят быть еще живы и способны хоть что-то сделать, – сказал Конрад.
– Как ты думаешь, кто-нибудь сфотографировал эту штуку с Земли? – спросила его Дина. – Я что-то ничего не видела в новостях.
– Все было скрыто обтекателем, пока они не включили двигатель, – пояснил Конрад. – Я сделал снимок два часа назад, и это был мой единственный шанс.
Время включения двигателя рассчитали так, чтобы пересечь бывшую лунную орбиту в тот момент, когда большая часть обломков находится по другую сторону Земли, и таким образом уменьшить вероятность столкновения. И тем не менее через несколько дней после того, как экипаж «Имира» пересек орбиту Луны и тем самым начал самое дальнее путешествие в земной истории, связь с ними прервалась. До этого «Имир» посредством мощных передатчиков X-диапазона вел переговоры с сетью дальней космической связи НАСА – комплексом антенн в Испании, Австралии и Калифорнии, которая много лет поддерживала связь с космическими зондами. Теперь он умолк. Сам «Имир» никуда не делся – Конрад видел в оптический телескоп белесое пятнышко. Но поскольку пассивный участок траектории, в течение которого двигатели были выключены, составлял тридцать семь дней, не существовало никакого способа узнать, жив ли экипаж. Стреловидный «Имир» и сплющенная куча обломков одинаково вели бы себя на орбите и выглядели в телескоп.
Слегка обнадеживало, что с «Имира» не поступало вообще ничего. Автоматические системы корабля должны были оставаться на связи и без участия людей. Если бы телеметрия продолжала поступать, а люди молчали, это означало бы, что они мертвы или умирают. Тот факт, что замолчали одновременно люди и роботы, позволял надеяться, что проблема с радиоантенной Х-диапазона или самим передатчиком.
По мере приближения к L1 «Имир» стало сложно, а потом и вовсе невозможно разглядеть, поскольку он теперь был в точности между Землей и Солнцем. Предполагалось, что эта точка будет достигнута в День 126, там двигатели снова включатся и «Имир» перейдет на гелиоцентрическую орбиту: эллипс, который через год с небольшим – примерно в А+1.175, то есть через год и сто семьдесят пять дней после Ноля – пересечет орбиту Греки-Скелета. С того момента, как «Имир» скрылся от них в пламени Солнца, все, что оставалось – это ждать, пока он снова не окажется в наблюдаемом положении. Если с «Имиром» случилась авария и он превратился в кусок космического мусора, вероятней всего, он вернется по противоположному участку той же орбиты и снова пройдет рядом с Землей – однако с точки зрения орбитальной динамики L1 было местом крайне нестабильным, так что «Имир» с тем же успехом мог уйти прочь по гелиоцентрической орбите, особенно если его сбило с точного курса ударом метеорита.
Время текло, наступил День 140, на две недели позже той даты, когда «Имир» должен был пройти через L1, корабль все не появлялся на нисходящем участке траектории, так что сделалось ясно – он все-таки перешел на гелиоцентрическую орбиту, хотя неизвестно, повинуясь вовремя включенному двигателю или по чистой случайности.