Голова. Драма. Триллер. Виктория Захарова
говорила бабушка, и я относилась.
У меня есть одна черта, отличительная. Я не обманываю. Принципиально не вру! Вранье – это грязь. Я не вру сама, и верю другим. Как будто и меня не обманывают тоже. Мне тридцать пять, и я доверчива, как ребенок. Мой любовник сказал, что хочет жить со мной. И я бросила мужа. Он шептал мне каждую ночь, как он любит меня. И я ни на секунду не усомнилась в его откровенности. Я получила хороший урок. И продолжаю получать, поверив тебе. Тебе, самому лживому существу на всей земле!
А теперь, когда я знаю, что мой любимый обманывает меня, мне кажется это насмешкой. Я не могу понять – почему? И это сжигает мою душу. Меня трясет от ярости.
Я чувствую себя ребенком, брошенным в лесу ночью. И он, сидя под кустом, и слыша пугающие его звуки, боится пошевелиться. Я страдаю от холода и одиночества. Меня обманули! Меня предали! Бабушка, зачем ты научила меня справедливости? Научила тому, чего не существует?! Правды нет! Что хуже – остаться без любимого мужчины, или терпеть его вранье? Что больнее? Какой выбор будет правильным, какой менее болезненным?
Я сделала самый чудовищный выбор из всех возможных – связалась с тобой.
Герман
Когда мой отец сбежал из нашей семьи, мне было двенадцать. И я был в бешенстве. Как он мог оставить мать? В то время я был уверен, что моя мать – святая. Ни одна догадка, ни одна мысль не поразила мою детскую голову. Я не сомневался. Ярость захлестнула меня. Я не мог слышать об отце ни одного слова. Моя мать тоже.
– Предатель! – авторитетно заявила она.
– Предатель! – ответил я.
Тогда у нас с ней было полное взаимопонимание. Мой отец не ушел из семьи, не бросил жену и ребенка. Он сбежал. Уехал в командировку в другой город и не вернулся. Наверное, у него там кто-то был, женщина, а, может быть, и другие дети. Больше я его не видел и ничего не знаю о его жизни. Отец – это запрет, табу! Нельзя прощать таких сволочей и предателей!
Сейчас, прожив первую и большую половину жизни, я хотел бы увидеть отца. Но что я могу сказать ему сейчас? Ведь я тоже предатель. И сын предателя. Наверное, это наследственное.
Я вру самому дорогому человеку в своей жизни. Мне страшно, что она узнает правду и уйдет. Как я буду жить без нее? От одной мысли об этом ладони мои делаются влажными, а на лбу начинает предательски отбивать пульс какая-то вена. Тук-тук, как часы отбивают секунды. Последние секунды нашей честной жизни с моей любимой. Я вынужден молча наблюдать, как рушится мой воздушный замок. Замок, построенный на вранье. Раньше мне казалось, что это крепкий фундамент. Но это был фарс, иллюзия. Вранье начало кипеть и проникать в нашу жизнь, отравлять нас ядовитыми испарениями. Замок поплыл, стал оседать и рушиться. Я молча смотрю на него. Я ничего не могу сделать с этим. Только скрыть свое отчаяние.
Венера
Моя сестра всегда была конченой идиоткой. Своим появлением на свет она испортила мне всю