6 жертва. Иван Плахов
кто скажет: «Я право имею». Я бы ему поклонился и назвал своим Богом. Есть ли такие герои, готовые менять этот мир под себя? – пытал Азамата Игорь Юрьевич Интриллиатор, – бизнесмен с очень сомнительной репутацией, – с которым он встречался в бане.
Возникнув как черт из табакерки, неожиданно он занял в его жизни все свободное от тренировок и спортивных соревнований время. Подвижный как ртуть, он жил так вкусно, что ему невольно завидовали: на широкую ногу, делая долги и не задумываясь о завтрашнем дне.
Его лицо было настолько порочно, что невольно притягивало к себе: вечно мокрые губы сластолюбца складывались в сердечко, подозрительно смахивающее на кошачий анус, выдавая любителя запретных удовольствий; сладкие глаза Иуды, в которых вспыхивал сладострастный огонь при виде женских ягодиц, сигнализировали о его непотребстве мыслей; бургундский нос дополнял образ интригана и пьяницы, – хотелось узнать эту незаурядную личность поближе.
Интриллигатор не скупился на лесть в адрес Азамата.
– У вас, кавказцев, есть харизма, сила; вы цельные в отличие от нас, русских. Нас всех сломали – Сталин и Отечественная война сломали. А вас это не коснулось. Ты, Азамат, герой, настоящий герой. Только этого никто не ценит, а я ценю, парень. У тебя великое будущее. Только это надо доказать… нет, нет, не мне, – я верю, – а другим. Завали для начала какого-нибудь негодяя, например Колосова, о котором я тебе говорил, и народ к тебе потянется. Тебе надо начать быть героем, а для героев закон – это они сами, а не уголовный кодекс. Люди должны тебя бояться, тогда они начнут тебя уважать и признавать твою силу, а иначе нельзя. Теперь все только и делают, что живут по понятиям. А понятия кто устанавливает?.. Молчишь, а я тебе скажу – тот, кто сильный! Вот ты сильный?.. А раз да, то ты эти понятия должен устанавливать, а не кто-нибудь другой! И тогда все у нас с тобой будет прелестно. Все будет прелестно.
Интриллигатор любую свою фразу норовил закончить словом «прелестно», а ненависть к своему компаньону, которого уговаривал убить, объяснял фразой историка Ключевского: «Есть люди, которые становятся скотами, как только с ними начинаешь общаться как с людьми».
– Моя ошибка, Азамат, – оправдывался он, – что я не могу с людьми иначе. Я мягкий, жесткости во мне нет. Вот из-за этого и страдаю. А ты можешь, я вижу, ты человек-кремень, у тебя воля есть. Сила!
Азамату льстили его слова, но он не очень-то ему верил, прекрасно понимая, что тот хочет его использовать как орудие смерти, избавившись от своего кредитора, чтобы не платить тому по своим долгам. Но Интриллигатор сулил полмиллиона рублей, а для него это были огромные деньги, да и соблазн попробовать себя в «настоящем» деле был настолько велик, что он не устоял и согласился. Но прежде всего он хотел доказать самому себе, что он не трус, а то, что случилось с ним в Дагестане, это просто недоразумение: просто тогда он был к этому еще не готов.
«Избавить