Принцип оборотня. Клиффорд Саймак
вокруг очень красиво. Чего изволите пожелать, сэр? Отделка? Мебель? Музыка?
– Спроси его, что подать на стол! – завопила Кухня.
– И что подать вам на стол? – спросил Дом.
– Может быть, овсянку?
– Овсянку! – вскричала Кухня. – Вечно эта овсянка! Или яичница с ветчиной. Или оладьи. Почему бы хоть разок не съесть что-нибудь эдакое? Почему…
– Овсянку, – твердо сказал Блейк.
– Человек хочет овсянки, – произнес Дом.
– Ладно, – сдалась Кухня. – Одна порция овсянки на подходе!
– Не обращайте на нее внимания, – сказал Дом. – В программу Кухни заложены всякие замысловатые рецепты, по которым она большая специалистка, но у нее почти не бывает возможностей воспользоваться хотя бы одним из них. Почему бы вам, сэр, когда-нибудь, просто забавы ради, не разрешить Кухне…
– Овсянки, – сказал Блейк.
– Хорошо, сэр. Утренняя газета на лотке в почтографе, но сегодняшнее утро небогато новостями.
– Если не возражаешь, я посмотрю ее сам, – сказал Блейк.
– Конечно, сэр. Как вам угодно, сэр. Я лишь стараюсь информировать…
– Постарайся не перестараться, – посоветовал Блейк.
– Извините, сэр, – сказал Дом. – Я буду следить за собой.
В прихожей Блейк взял газету и сунул ее под мышку, потом подошел к окну в боковой стене и выглянул наружу. Соседний дом исчез. Платформа опустела.
– Они уехали нынче утром, – объяснил Дом. – Около часа назад. Думаю, ненадолго, в отпуск. Мы все очень рады…
– Мы?
– Да, а что? Все остальные дома, сэр. Мы рады, что они уехали ненадолго и вернутся опять. Они очень хорошие соседи, сэр.
– Ты, похоже, много о них знаешь. А я даже не разговаривал с ними.
– О, – произнес Дом, – я не о людях, сэр. Я не о них говорил. Я имел в виду сам дом.
– Значит, и вы, дома, смотрите друг на друга как на соседей?
– Ну разумеется. Мы наносим визиты, болтаем о том о сем.
– Обмениваетесь информацией?
– Естественно, – ответил Дом. – Но давайте поговорим об интерьере.
– Меня вполне устраивает и нынешний.
– Он не менялся уже много недель.
– Что ж, – задумчиво произнес Блейк, – попробуй поупражняться с обоями в столовой.
– Это не обои, сэр.
– Знаю, что не обои. Я хочу сказать, что мне уже начинает надоедать созерцание кролика, щиплющего клевер.
– Что бы вы хотели вместо кролика?
– Что угодно, на твой вкус. Лишь бы там кроликов не было.
– Но мы можем создавать тысячи комбинаций, сэр.
– Что твоей душе угодно, – сказал Блейк. – Только смотри, чтобы без кроликов.
Он отвернулся от окна и пошел в столовую. Со стен на него уставились глаза – тысячи глаз, глаз без лиц, глаз, сорванных с множества лиц и наклеенных на стены. Глаз, составляющих пары и существующих поодиночке. И все они смотрели прямо на Блейка.
Были здесь синие детские глазки, глядевшие с задумчивой невинностью; глаза, налитые кровью и горевшие устрашающим огнем; был глаз