Бабочка в коконе. Роман. Сергей Курган
Но если это так, то получалось, что она скрывается, а стало быть, мое предположение о ее неладах с законом получало, как будто, некоторое подтверждение, но, конечно, это еще ничего не доказывало.
И тут я вспомнил, что она побежала в сторону шоссе – так сказал Борис. Мне казалось, что в той стороне нет домов, но может быть, я ошибаюсь? Я взял карту города и нашел интересующий меня район – я оказался прав – улица Летняя была в этом месте застроена только с одной стороны, а именно – противоположной шоссе. В той же стороне, куда она побежала, не было ничего, кроме Восточного кладбища. Не на кладбище же она направлялась, в самом деле! Может, кто-то ожидал ее на шоссе? Я рассматривал карту, и внезапно в памяти у меня всплыла утренняя «летучка» и дурацкие рассказы Майка о призраках. Опять Восточное кладбище! Я сталкивался с ним уже второй раз за день. Может быть, кто-нибудь действительно обделывает там какие-то темные делишки? Но что там можно делать? Раскапывать могилы? Надо поговорить завтра с Майком. Может оказаться, что за этими россказнями скрывается какая-то криминальная история. Не побеспокоить ли мне Павла – моего давнего друга, который работает в уголовном розыске? Однако, пока обращаться к нему было глупо и смешно – у меня не было ничего, кроме смутных и не вызывающих доверия пьяных рассказов сторожа и непонятного поведения Наташи. Между прочим, она сказала, что может быть, «со временем это изменится!». Что она имела в виду? Что через некоторое время ей уже не надо будет скрываться? Этот вопрос тоже оставался без ответа. Пока же я пометил красным фломастером: «2.) Не хочет, чтобы ее встречали и провожали. Возможно, скрывается».
Я откинулся на спинку стула и потянулся. После этого я встал и несколько раз прошелся по комнате. Дома было уютно и тепло, а на улице бушевала гроза. Сполохи молний то и дело прорезали темноту за окном. Григорий, свернувшись калачиком и уткнув физиономию в живот, спал на кресле. Выдвинув ящик стола, я достал оттуда початую пачку «Бонда» и закурил. Не знаю, как кому, но мне сигарета всегда помогает сосредоточиться. Я прокрутил в памяти разговор с Наташей и вспомнил еще одну странность: как она пила коньяк – словно впервые в жизни. Неужели она никогда его не пробовала? А потом, видя, что я за ней наблюдаю, как будто спохватилась и выпила его одним глотком, даже не поперхнувшись. И это человек, который никогда до этого не пил коньяк? Само по себе, это может быть, не представляло из себя ничего особенного, но, становясь в ряд со всеми другими странностями, наводило на всякие мысли. Например, у меня создалось впечатление, что она словно играет роль, выдавая себя не за того, кем она является на самом деле. Я почувствовал, что мне необходимо посоветоваться и решил позвонить своему школьному другу Гене. На часах было почти одиннадцать, но я знал, что он в такое время не спит.
* * *
С Геной мы когда-то учились в одном классе и с тех пор продолжали поддерживать тесные