Как я стал вторым. Заключение. Max Djeen
охранника стала некая камера, сделанная из чего-то похожего на полиэтилен, стенки ее были достаточно мутными, не было видно внутреннего наполнения полевого медицинского блока.
– Что это еще такое? – нервно спросил Первый.
– Расслабься… – закрыв глаза произнес расслабленным голосом шутник. – И закрой глаза.
– Приготовиться к дезинфекции.
Камера стала красной, словно лаборатория для проявления старых негативов. Затем отовсюду пошел прохладный то ли газ, то ли пар, который, касаясь кожи, пощипывал ее, словно мороз ранним зимним утром. Выходящий пар постоянно менял шум: становился то ниже, то выше, обрабатывая собой находящихся в камере с ног до головы. Первый даже на минуту забыл, что находится там, где находится. Он мыслями улетел далеко за океан, вспоминал, как он был на Аляске, ее свежий воздух. Но в воспоминание вторглась опущенная на плечо рука Тридцать Третьего:
– Пойдем, теперь ты стерилен, словно инструмент в операционной.
Адам молча поплелся за Тридцать Третьим.
– Здравствуй! – непривычно нежным голосом обратился к силуэту за шторой шутник.
– Здравствуй, я сейчас! Минуту, я уже заканчиваю. – из-за шторы ответил приятный, даже немного детский, женский голос.
Глаза Тридцать Третьего в тот момент заблестели, как у ребенка перед тем, как он распечатает рождественский подарок. Еще минута – и у него бы просто выросли крылья. Первый понял тогда, что ангельский голос за шторой и, собственно, владелец этого голоса и является тем самым, непонятным до настоящей минуты, воодушевляющим фактором для Тридцать Третьего. Первому казалось, что все стало теперь на свои места.
Вынимая из волос шпильку и не поднимая головы, из-за ширмы вышла прекрасная миниатюрная девушка небольшого роста. На вид ей не было больше двадцати. Она уверенно двигалась к Тридцать Третьему. Она подошла, резко обняла его лицо ладонями и растворилась в поцелуе. Первому стало немного не по себе, ведь он стоял прямо за спиной у шутника. Затем, обняв Тридцать Третьего, она открыла глаза, которые спустя следующее мгновение стали круглыми. Все это время Первый находился в недоумении. Ведь как так? Она же – один из винтиков этой системы. Она работает на страшную машину убийств, она – точно не из числа заключенных, ибо на ее ангельской шее не было ничего, кроме белой кожи.
– Кто это!? – резко вскрикнула она.
Первый и Шутник стали говорить в один голос, пытаясь пояснить ситуацию.
– Это раненный… верней, он привел меня сюда… помог мне прийти, – объяснялся Тридцать Третий.
– Простите за вторжение, позвольте представиться, – Меня зовут Ад… – рука тут же автоматически захлопнула рот и не дала договорить. —…меня зовут Первый.
– Ты понимаешь, что он только что увидел? Он увидел как сотрудник «Терры» поцеловал заключенного! —девушка нервно пыталась донести суть своей паники..
– Он свой… Неужели ты не видишь цифру на его ошейнике? – сказал Тридцать Третий.
По правде