Ловушка для орла. Симона Вилар
Клянусь в том тебе своей христианской верой и Господом нашим Иисусом! О, ничего я так сильно не желаю, как оберегать тебя… тебя и наше дитя. Ты моя женщина, Мойра. Теперь только моя!
Она почувствовала, как он легко коснулся ее шеи, там, где ее не закрывали заколотые на затылке волосы. Сначала Мойра решила, что он касается ее кончиками пальцев, гладкими и неторопливыми. Но потом она ощутила его дыхание – точно ветерок холодил кожу. И поняла, что он приник к ней губами, нежно, мягко. Мойра только и могла, что сидеть неподвижно, полная ощущений, которые волновали ее до самого сердца. А сердце, еще недавно сжимавшееся от душевной боли, сейчас словно начало плавиться. Когда же Дэвид ласково взял в руки ее грудь… Мойре показалось, что он саму ее душу держал в ладонях.
Доверившись его рукам, она уже будто бы и не принадлежала себе и, покачиваясь, позволяла Дэвиду ласкать ее. О, она не хотела, чтобы что-нибудь из того, что он делал, прекратилось! Ей нравилось ощущать, как от его прикосновений к ее груди и бедрам откуда-то из глубин ее естества поднялось сладкое томление, какое расслабило и согрело ее, а потом даже опалило, когда кровь заструилась по жилам, словно огонь. Мойра узнавала это пробуждающееся волнение… Когда-то с Гектором Роем, когда вождь стал нетороплив и ласков с ней… Но к дьяволу Гектора Роя! Она не желала вспоминать его! Она была в объятиях того мужчины, к которому ее так тянуло, который забыл ради нее все… Который был готов любить и оберегать ее!
Его упоительные ласки, прикосновения, нежное поглаживание в самых потаенных местах. Она не сопротивлялась, а он был таким нежным, что у Мойры закружилась голова. Задыхаясь и пылая, она повернулась к нему и была оглушена силой и жадностью его поцелуя. Она покорилась полностью, она сама хотела его. И когда он мягко стал опрокидывать ее, лишь прошептала:
– Я хочу быть только твоей…
Она отдавалась ему легко и с удовольствием. Еще недавно она его ненавидела… теперь же принадлежала ему с пьянящим ощущением радости. Как он сумел так быстро покорить и приручить ее? А может, она уже давно была к этому готова?
Ее прошлый опыт соития с мужчинами не вызывал в ней удовольствия, теперь же, чувствуя в себе плоть Дэвида, Мойра была полна ощущений, о существовании которых и не подозревала. Ее веки отяжелели, она плыла в волнах наслаждения, обнимая его за плечи… такие крепкие и надежные плечи! О, переполнявшее ее счастье было настолько сильным, что хотелось кричать.
И она вскрикнула, когда уже не могла сдерживаться. Он же задвигался быстрее и ритмичнее, целовал ее и задыхался, а потом замер и, приподнявшись на локтях, застонал сквозь стиснутые зубы.
Все. Они исчезли, чтобы снова прийти в себя на зеленом склоне, под лучами солнца, среди ароматов вереска и гудения пчел.
Дэвид шептал Мойре ласковые слова, говорил, как хотел ее, как она мила ему, какая она чудесная и желанная. Говорил, что с ума сходил по ней. Как же сладко было слушать его!
– А я опасалась тебя, – тихо ответила Мойра, пряча лицо у него на груди. – Я никогда никого не боялась…