Авантюристы. Морские бродяги. Золотая Кастилия (сборник). Густав Эмар
в бухту.
Торговые связи тогда еще не были налажены так хорошо, как в теперешние времена, правительства еще не имели обыкновения посылать в иностранные порты консулов, чтобы защищать торговые сделки своих соотечественников. Военные суда, которые случай приводил в какой-либо порт, должны были оказывать поддержку находящимся там торговцам из родной страны, ежели их интересы ущемлялись.
Отдав приказание прибыть за ним на закате, капитан в сопровождении только одного матроса по имени Мигель, к которому он был очень привязан и который сопровождал его повсюду, отправился по извилистым улицам Альхесираса, с любопытством осматривая все, что попадалось ему на глаза.
Этот Мигель, с которым мы часто будем встречаться впоследствии, был малый огромного роста, лет тридцати, с умным лицом, питавший к своему капитану искреннюю преданность с тех пор, как четыре года назад тот спас его с риском для собственной жизни, бросившись на лодке в открытое море в ужасную погоду, чтобы оказать помощь, когда Мигель упал в воду с мачты, поправляя запутавшиеся снасти. С тех пор матрос не расставался с графом. Родившийся в окрестностях По, на родине Генриха IV, он был, подобно этому королю, весел, насмешлив и чуть скептичен. Превосходный матрос, отчаянно храбрый, обладавший необыкновенной силой, Мигель олицетворял собой типичного баска, натуру сильную и грубую, но честную и верную.
В сердце Мигеля, прозванного, конечно же, Баском, нашлось место еще только для одной такой же привязанности, которую Мигель питал к своему командиру. Это был бретонский матрос, мрачный и угрюмый, составлявший полную противоположность Мигелю. Из-за медлительного характера экипаж прозвал этого матроса Дрейфом, и тот так привык к этому имени, что почти забыл свое собственное.
Услугу, которую граф оказал Мигелю, Мигель оказал однажды Дрейфу, и по этой причине искренне привязался к бретонцу, хоть и насмехался над ним и поддразнивал его с утра до вечера.
Бретонец это понимал и при каждом удобном случае выказывал, насколько позволял его замкнутый, необщительный характер, свою признательность баску, полностью подчиняясь ему и никогда не возмущаясь требованиями, часто непомерными.
Мы так долго говорили об этих двух людях потому, что им придется играть важную роль в нашем повествовании и читателю необходимо узнать их как можно лучше.
Граф де Бармон и Мигель Баск продолжали прогуливаться по улицам, один размышляя и наслаждаясь солнцем, другой уважительно следуя в нескольких шагах позади и отчаянно куря трубку с таким коротким чубуком, что огонь почти касался губ. Скоро они дошли до окраины города и стали подниматься на холм по довольно крутой тропинке, заросшей по бокам кустами алоэ. С вершины холма открывалась панорама залива – к слову сказать, одна из прекраснейших в мире.
Было около двух часов пополудни – самое жаркое время. Горожане удалились в дома для сиесты, так что моряки не встретили по дороге ни одной живой души. И если бы книга «Тысяча и одна ночь», переведенная столетием