Православие и корейцы. Сборник статей
как раз на беду этому делу случилось какое-то несогласие между о. Павлом и г. Сомовым. А. С. Сомов, как оказалось, дал неблагоприятный отзыв об о. Архимандрите и тем дело окончательно провалил.
Тогда о. Павел ухватился, как утопающий за соломинку, за Комитет по Увековечению Памяти Русских Воинов, павших в войну в 1904–1905 гг., находившийся под председательством Великой Княгини Ольги Александровны в Петербурге[107]. К нему он и прибег с просьбою о помощи и содействии в вышеозначенном деле.
Вот что он писал, между прочим, по этому поводу в названный Комитет Великой Княгини от 12 марта 1910 г.: «Славный подвиг чемульпоских героев 27-го января 1904 года составляет, несомненно, одну из славных страниц русской военной истории. Память об этих героях не только должна быть незабвенна для русских людей, но она живет и сохраняется на месте событий в Корее, где тысячи очевидцев со слезами рассказывают о том, как под звуки гимна с криками «ура!» команды «Варяга» и «Корейца» вступили в неравный бой с японской эскадрой и своей геройской смертью навсегда прославили Андреевский флаг. Поэтому вполне понятно, что вскоре по возвращении русских людей в Корею было возбуждено ими ходатайство об увековечении памяти героев, каковое ходатайство было повторено, причем как духовная, так и дипломатическая миссии в Сеуле[108] нашли справедливым и достойным славной памяти героев просить о перенесении их праха из Чемульпо с иностранного кладбища на русский участок дипломатической миссии в Сеуле, с тем чтобы над братской могилой воинов, устроить первый в Корее православный храм (домовая церковь Духовной Миссии приютилась временно в школе). На донесение Генерального Консула от 16 декабря 1908 г. последовала Высочайшая резолюция от 5 января 1909 г. такого содержания: «Вполне согласен». Ввиду же того, что в Корее на Ялу и по северо-восточному побережью разбросаны могилки сухопутных воинов, постоянный надзор за ними из-за отдаленности их невозможен, частое же командирование чиновников для поддержания в приличном виде могилок неудобно и сопряжено с крупными расходами. Начальник Православной Миссии и Генеральный Консул ходатайствовали о высочайшем разрешении на перенесение под проектируемый храм-памятник праха всех воинов, рассеянных по языческой Корее, на каковом донесении от 15 августа 1909 г., за № 46, собственною Его Императорского Величества рукою начертано: «Правильно». Вследствие изложенных обстоятельств в смету Св. Синода как в 1909 г., так и в 1910 г. была внесена сумма на построение в Сеуле храма-памятника, но в обоих случаях сумма эта (30 000 руб.), разрешенная бюджетной комиссией, была исключена по соображениям для нас неизвестным. Возбужденное мною перед Синодом ходатайство о всероссийском церковном сборе на устройство храма в Сеуле, также было отклонено за обремененностью церквей всевозможными сборами и налогами. Так рушились одно за другим наши ходатайства. Но у нас оставалась еще одна надежда, а именно: в мае 1909 г. Генеральный Консул в Сеуле возбудил через свое Министерство ходатайство
Великая Княгиня Ольга Александровна – дочь Императора Александра III, младшая сестра Государя Императора Николая II.
Тогда уже не Дипломатическая Миссия, а Генеральное Консульство. – Прим.авт.