Русский дневник солдата вермахта. От Вислы до Волги. 1941-1943. Курт Хохоф
приказание. – Здесь мы не пройдем.
Невдалеке разорвался снаряд, и мы ничком плюхнулись на землю.
– Вальберу оторвало голову, – не поднимаясь, проговорил Хюбл.
Вальбер являлся нашим возничим.
Три дня мы были под огнем, прячась в воронках от взрывов. Мне вспомнились рассуждения святого Августина о добре и зле. Здесь он видел большое таинство. Чего только стоит его высказывание, которое мы слабо понимаем, о том, что зло является отсутствием добра. Злая воля не проистекает из ее естества потому, что все, что происходит, происходит к лучшему. Она является следствием отхода от того, что Бог создал по своему подобию. Причины зла лежат в небытии. И Августин говорит образно. О том, что тьма является отсутствием света. Желание понять злобу равносильно вожделению, стремлению видеть темноту и слышать тишину. Получается, что мы были не просто фигурами в чьей-то великолепной шахматной партии.
Днем нас стали доставать пчелы, а ночью вши. Наконец русские отступили, и мы смогли передохнуть в избе. Наши танки стали подрываться на минах, а Деттер рассказывал об этом так, как будто радовался.
– Ты будешь счастлив, если мы проиграем войну? – осадил его Эрхард.
– Нет! Ничего подобного я не говорил, – испугался Деттер и убежал.
Эрхард рассмеялся и принялся формировать буханки с хлебом.
– Что за придурки! – за работой принялся рассуждать он. – Лично я верю в то, что у нас все получится. И если в Ингольштадте меня не взяли из-за непригодности, как ты говоришь, я все равно верил. А как иначе? Нет, пожалуй, я все-таки останусь на сверхсрочную службу.
Мне пришлось в который раз попытаться отговорить его от этой затеи.
В близлежащий лес невозможно было зайти. Кругом лежали тела убитых, которые стали разлагаться, издавая тошнотворный приторный запах. В среду около полудня налетела буря с проливным дождем, и дышать стало легче. Я читал Августина. Неужели справедливые войны ведут только мудрецы? А как же те, кто заботится о своем человеческом достоинстве? Разве они должны печалиться из-за того, что их принуждают участвовать в справедливых войнах? Если бы такие люди считали их несправедливыми, то они не стали бы в них участвовать. Зло, чинимое врагом, гонит мудреца на войну! И такое зло человек должен оплакивать. Тот, кто терпит эти мучения, кто без смятения души думает об убитых, что является бедой, достоин сожаления, даже если он считает себя счастливым, поскольку потерял человеческие чувства.
В 6 часов вечера, когда было еще светло, мы двинулись дальше и проследовали мимо хутора, черного как головешка. Марш длился 8 часов. Потом нам дали 2 часа для отдыха. Чтобы согреться, мы с Блумом завернулись в брезентовое полотно от палатки и, прижавшись друг к другу, уснули крепким сном. От него я узнал, что артиллеристы по радио перехватили сообщение англичан о том, что наша дивизия потеряла 18 процентов офицеров и 11 процентов рядовых.
Затем подъем, снова 40-километровый марш по разъезженным танками дорогам и по полям с подсолнечником, высоченным, словно деревья в лесу. Ощущения, прямо