Золотое озеро детства. Рассказы для детей и взрослых. Нина Ивашинникова
отец за ноги вытащил на крыльцо, раздетого и пьяного. Тот кое-как поднялся, потоптался немного, постучал в окно и, не услышав ответа, сел на крыльцо, навалившись спиной к бревенчатой стене. Разбитыми руками подпёр окровавленную голову, и так просидел до утра…
Утром его увидела мама, возвращавшаяся с ночной смены из кочегарки, и сначала не поняла, почему раздетый сосед сидит на крыльце.
– Миша, встань, зайди в дом, мороз же! – позвала его мама и, спустя секунду поняла весь ужас увиденного.
– Алик! Там Миша мёртвый! Алик! Вставай! – трясла лежащего за столом отца мама.
Но папе было всё равно. Он был прав всегда. Сильные выживут. Слабые – нет.
Эта ночь была последней ночью ужасов в нашем доме.
По посёлку пошла молва: «Северяне – убийцы!»
– Папочка, любименький, родной! – с любовью говорила я отцу. – Я тебя буду ждать! Я тебя не забуду! Ты вернёшься, и мы снова будем вместе. Только возвращайся побыстрее!
– Нинка, – отвечал отец, держа меня за руки, – я ни в чём не виноват. Я защищал вас. И всегда буду вас защищать. Я обязательно вернусь к вам, только ждите меня, дети! Ты моя кровь и плоть, ты – моя копия, и ты по закону пройдёшь все семь адовых кругов, которые прошёл твой отец. Поняла меня?
Я молча кивала.
– Олежка, – обращался отец к брату. – Я на тебя хоть раз руку поднял? Нет. Ни разу. Я любил тебя больше, чем родного дитя, ты остаёшься за мужчину, за главного в доме. Воспитывай Нинку как надо, она строптивая, лупи её как сидорову козу, понял?
– Хорошо, папа, я понял. – сказал Олег и вытер кулаком скатившуюся слезу.
– Лариса. Я тебе напишу. Не знаю, куда меня повезут, как прибуду на место, напишу, что нужно купить и прислать. Надеюсь на твоё благоразумие. Эх, страшно оставлять вас одних, буду писать апелляции, может сократят чуток, – и он крепко обнял маму.
Та растерянно положила голову ему на плечо и, опустив руки, неслышно заплакала…
Через минуту отца увели.
Спустя много лет я мысленно благодарю того несчастного дядю Мишу за посланную ценой своей жизни свободу и спокойствие нашей семьи.
Новый дом
Первое время мы никак не могли привыкнуть к тому, что отца с нами больше нет. Казалось, откроется дверь, и папа зайдёт в дом, наклонив голову в дверном проёме. Он ушёл от нас, но присутствие его оставалось. Об этом говорило всё: описанные матрасы, ночные кошмары и боязнь темноты.
– Она там сидит! – залезая к нам с мамой в постель, тихо шептал Олег.
– Кто она? – сонным голосом спрашивала мама.
– Она! Чёрная женщина. Сидит и смотрит на меня. Вот так, – и показывал, пристально всматриваясь сквозь ночную тьму в мамины глаза, наклонив над ней голову.
– Нина, подвинься, Олег с нами ляжет, – говорила мама, пододвигая меня к себе.
Становилось тесно, тепло и совсем уже не страшно.
Утром Олег показывал на стул, на спинке которого лежала куча сухих простыней, снятых с бельевой верёвки.
– Вот здесь она сидела и смотрела на меня!