.
поводу не стоит.
– Почему вы решили, что это та самая женщина?
Усачев изумлённо вскинул брови:
– Вы думаете, я могу её с кем-либо перепутать?
– Фамилию, имя, отчество этой особы знаете?
– Увы. Не был допущен…
– С какого момента пребывания здесь ведёте наблюдение? Делали запись происходящего?
– Включил аппаратуру через час после случившегося… и выключил после приезда гостьи и молодого человека. Запись есть. В резиденции первоклассная аппаратура.
– Почему выключили? – Исайчев недоверчиво взглянул на Усачёва. – Чего испугались?
– Ваших секретов испугался. Я не всегда мог быть в аппаратной и гарантии что кому-то из гостей не захочется посмотреть есть ли запись на плёнках не было.
– Разве гости не знали об отключении видеонаблюдения?
– Конечно, знали. Олег сразу предупредил ещё за завтраком, мол можете расслабиться и вести себя, как дома. Никто следить не собирается, аппаратура выключена и всё, что здесь будет сказано, останется между ними.
– Почему вы стёрли запись?
– Я поинтересовался? Поинтересовался! Может быть, ещё кто-то захотел бы? Когда я стёр запись у двери аппаратной крутились Брион и Ирина, а Эльза даже опыталась проникнуть, но, видимо, заметила меня и сдриснула.
– Вы её заметили?
– Унюхал. Потянуло духами. Стыдно, но не успел среагировать, увидел только, как дверь притворилась. Однако её духи не перепутаешь ни с чьими. Она единственная кто пользуется редкими французскими «Craon’s Poivre». Это смесь из красного и чёрного перца, гвоздики и других пряностей. Флакончик стоимостью две тысячи долларов. Эльза любит роскошь. Запись момента приезда гостей стёр. И от греха подальше выключил всю аппаратуру.
– Вы уничтожили всю запись или только приезд?
– Всё, но я перекопировал на флешку то, что мне показалось интересным, – Усачев наметил улыбку, приподняв уголки губ. – Это здесь.
Иван Васильевич вынул из кармана пиджака запоминающее устройство и протянул его Исайчеву.
– И ещё я покомандовал: приказал всем до приезда полиции оставаться на местах. Гости вели себя ожидаемо. Ирина театрально преувеличивала своё горе. Эльза выла в углу комнаты. Слаповский пил сердечные капли. Сара пребывал в полуобморочном состоянии, лёжал в кресле. Мои ребята дежурили у въезда в резиденцию. Я в аппаратной. Повар на кухне.
– Какие у вас соображения по поводу смерти Гуидо? Кому он помешал?
Усачев задумался:
– Он появился не в том месте и не в то время. Вот и весь его грех. У Бурлакова и Гуидо один убийца. Вы думаете по-другому?
– Пока я только накапливаю информацию, чистить и сортировать буду позже, – Михаил, давая глазам отдохнуть, снял очки, положил их рядом. – Иван Васильевич, мы с вами поговорили об Эльзе. Остались Ирина, Слаповский, Брион. С кого продолжим разговор?
Усачев