Несовершенное – значит человеческое. Этюды из психотерапевтической практики. Елена Моник
и пороками с поиском адреналина, каким бы опасным или разрушительным они не были.
Таким образом, при снижении эмоциональной или телесной чувствительности задачей терапии является возвращение человеку способности осознавать и принимать телесные сигналы, тонкий, негромкий голос организма, который с благодарностью ответит на это внимание дополнительной энергией и психической силой.
Ну а уж говорить о том, как у нас «отрубается» способность осознавать свои чувства, даже и не хочется. Горы психологической литературы написаны про алекситимию – наше неумение как осознавать свои чувства (особенно «плохие»), так и выражать их. Сегодня есть огромное количество людей, которых воспитали на бесконечных запретах: не плакать, не жаловаться, не злиться, не бояться, не волноваться, не радоваться (раньше времени), не завидовать, не жадничать, не любопытствовать. Я даже и не знаю, какие чувства могли попасть, по мнению таких воспитателей, в санкционированный список… «Не плачь, не бойся, не проси», – эдакий тюремный наказ. В итоге сегодня люди, заблокировавшие канал чувств, не чувствуют, а «думают», или сразу погружаются в какой-то симптом (вдруг «разболелась голова», сердце, желудок и т. д.). Не могу не напомнить, что чувства – это главный язык нашей души; каждое (!) из чувств является очень важным указателем для нашего Пути, нет никаких «хороших» и «плохих» чувств. Они бывают приятные, сложные, противоречивые, болезненные, и чем больше мы способны к ним прислушаться и понять, тем глубже, тоньше, интереснее для себя и других мы становимся. Почти уверена, что возможность испытывать и воспринимать большую палитру чувств – залог харизматичности человека.
Есть еще одна закономерность. Когда мы перестаем или видеть, или слышать, или ощущать, или чувствовать, то тогда какая-то одна функция начинает развиваться утрированно и становится главным «стражем» нашей безопасности. От кого-то не скроется даже микродвижение губ, жеста собеседника, его недобрый взгляд, поскольку стражник-зрение замечает малейшие движения даже на периферии: изменение оттенка помады у подруги; какое-то «новое» выражение лица у мужа, вернувшегося из командировки; затаившуюся в уголках глаз хитрость у ребенка… Гиперслух как радар улавливает тончайшие интонации речи собеседника. Громкая речь, неожиданные звуки звучат для него как набат; плач ребенка, нотки его страданий врезаются прямо под кожу… Стражник-осязание будет немедленно реагировать на проблемы телесным дискомфортом и напряжением-болью, ну а стражник-чувство станет по малейшему поводу бить тревогу.
Что нам дает осознание всего этого? Можно было бы, конечно, написать: «Начинайте уделять специальное усиленное внимание именно суженной функции; тренируйте ее, давайте ей побольше пищи и заботы». Можно и нужно, но… Также следует помнить, что внутри психики каждого из нас есть свой собственный «внутренний мудрец» – самость, собственный внутренний компас, который вдруг начинает указывать нам правильный