Война хаоса. Патрик Несс
это не самое безопасное место, дитя мое? – говорит госпожа Койл.
После звонка Симоны мы с Желудем быстро вернулись на холм.
Где «Ответ» сейчас разбивает лагерь.
Холодное солнце всходит над поляной, забитой телегами, людьми и первыми кострищами. «Ответ» уже разбил шатер, где госпожа Надари и госпожа Лоусон раскладывают запасы и выдают еду. Синяя «О» по-прежнему красуется у них на груди и на некоторых лицах в толпе. Магнус и еще несколько моих знакомых ставят палатки, и я машу Уилфу, которому поручили заниматься лошадьми и быками. С ним его жена Джейн: она так радостно машет мне в ответ, что, кажется, вот-вот потеряет руку.
– Пусть переселенцы не хотят вмешиваться в войну, – говорит госпожа Койл, поглощая завтрак; она сидит в телеге возле самого люка корабля-разведчика, где и спала, – но если мэр или спэклы решат напасть, твои друзья будут вынуждены защищаться.
– Ну и наглость! – злобно восклицаю я, все еще сидя верхом на Желуде.
– Да, наглости мне не занимать. – Она отправляет в рот ложку каши. – Именно благодаря моей наглости эти люди выживут.
– Пока вам не захочется принести их в жертву.
Ее глаза вспыхивают.
– Ты возомнила, что знаешь меня. Называешь меня злодейкой и тираном! Да, я приняла немало сомнительных решений, но цель у меня всегда была одна, Виола. Избавиться от этого негодяя и вернуть прежний Хейвен. Я не устраиваю резню ради резни. Не жертвую хорошими людьми безо всякой причины. Мы с тобой, как выясняется, хотим одного, дитя. Мира.
– И ради него вы готовы идти по трупам.
– Ради него я готова на многое. Пусть это будут не самые благородные поступки, но зато эффективные. Поступки взрослого человека. – Она бросает взгляд мне за спину. – Доброе утро!
– Доброе, – отвечает ей Симона, сходя по ступеням трапа.
– Как Брэдли? – спрашиваю я.
– Вышел на связь с караваном, консультируется с врачами. – Она разводит руками. – Пока они ничего дельного не посоветовали.
– Лекарства у нас больше нет, – говорит госпожа Койл, – зато есть народные средства, которые помогут снять тревогу.
– Не смейте его трогать, понятно?
– Я целительница, Виола, нравится тебе это или нет. Кстати, тебе медицинская помощь тоже не повредит. Сразу видно, что у тебя жар.
Симона озабоченно смотрит на меня:
– Она права, Виола. Ты неважно выглядишь.
– Да я близко ее к себе не подпущу! Никогда!
Госпожа Койл тяжко вздыхает:
– Даже если я хочу загладить вину, дитя мое? Даже в знак мира между нами?
Я смотрю на нее и вспоминаю, как хорошо она лечила людей, как яростно боролась за жизнь Коринн, как умудрилась одной силой воли превратить горстку целительниц и отбившихся от стада жителей Хейвена в армию, способную раз и навсегда сокрушить мэра, если бы не вмешались спэклы.
Но потом я вспоминаю бомбы.
Особенно последнюю.
– Вы хотели меня убить.
– Я хотела убить его. Это совсем другое дело.
– Найдется еще местечко? – раздается мужской голос за нашими спинами.
Мы