Прачечный комбинат «Сказка в Железноводске». Николай Витем
родилась незадолго до ареста матери. Родилась после того, как Костромина съездила на свидание к мужу в Железноводск, куда вскоре доставили и её саму с дочерью. По непонятному капризу руководства колонии письма Костроминой не доходили до мужа. И сама она не получала от него весточек.
При освобождении ей вернули пачку писем: его и её. По какой причине приходящие письма не вручали, а её – не отсылали? – никто не стал объяснять. Многого захотела!
Костромин, бывший артист одного из Ленинградских театров, ко времени освобождения жены несколько лет проработал разнорабочим на прокладке железной дороги, а последние два года слесарил в железнодорожном депо. После ликвидации зоны остался трудиться на прежнем месте. Костромина тоже устроилась в депо, чтобы быть к мужу поближе. Милка живёт с родителями в старом бараке, коротая вечера с тряпичными куклами, пошитыми матерью. Куклы красивые, девочка счастлива.
Через год после ликвидации Северной зоны Мила пошла в первый класс. В школе расцвела. Родители прочат ей большое будущее.
– Будет дочка артисткой, пойдёт по моим стопам, – говорит друзьям и знакомым Костромин. – Уже сейчас у неё проглядывают мои стати: ротик, носик, глазки. И характер мой. Точно: быть ей артисткой!
Растёт и расширяется Северный.
Ещё быстрее растёт и расширяется Южный.
Население Железноводска за два года увеличилось примерно в два раза. Прибавка составила около пятнадцати тысяч. Все новые жители – трудоспособного возраста.
Виден положительный результат реорганизации двух мужских и одной женской колоний. Как-то незаметно вышли на свободу женщины четвёртой колонии, разбавив мужской контингент посёлка.
План по переводу зэков в полноценное население перевыполнен. Стайки детей резвятся на дорогах. Полюбилась им широкая сухая Дзержинская улица. Еще не до конца исчезли газогенераторные полуторки, а по Дзержинской уже покатили шустрые велосипедисты. За каждым велосипедом бежит толпа пацанят: вдруг, посчастливится, дадут прокатиться?
Число жителей в посёлке, особенно в Южном районе, прибавляется и прибавляется. Увеличивается не только за счет рождения детей в недавно созданных семьях, но и за счёт выхода из лагерей тех, кто отсидел срок. Освобождаются баптисты, иеговисты, пятидесятники, сотники, украинские бандеровцы, прибалтийские зелёные братья, уголовники и мошенники.
Их тысячи и тысячи.
Большинство, закончивших «париться» в зоне, правдами и неправдами устраиваются к «друзьям» на Северный – подальше от милиции, от освещённых по вечерам улиц Южного.
Трудягам нужна работа, требуется жилье. Асоциальным элементам: уголовникам и мошенникам, презирающим труд, нужна свобода. Под свободой подразумеваются бабы, водка… игра в карты…И поножовщина.
Вечерами в Северном районе, за исключением коротких летних светлых суток, темно. Электрические лампочки на фонарных столбах разбиты. Всё же Милка безбоязненно ходит темными вечерами из школы. Никто ей не говорил о кодексе чести, но она