От солдата до генерала. Воспоминания офицера-связиста об управлении войсками в военных кампаниях Третьего рейха. 1939—1945. Альберт Праун
на меня произвела его утренняя речь. У меня не было оснований отягощать его открытое мнение моими представлениями, характерными для баварца. Довольный, он отпустил меня.
Связь с Мюнхеном я потерял с начала 1922 г. Мне, собственно, написали в Кассель из командования военного округа, что при принятии присяги мне не следовало упоминать о моих «обязательствах перед баварским правительством». Несмотря на это, я продолжал считать себя частью баварского контингента. Несколько дней спустя я стал свидетелем, как генерал Рейнхардт комментировал мюнхенский мятеж собравшимся вокруг него фенрихам его дивизии, которые вернулись из Баварии после того, как их мюнхенская военная школа была распущена. Он мог себе это позволить. Генералу, последнему военному министру Пруссии, мы рассказывали о наших попытках добиться взаимопонимания с унтер-офицерами и личным составом, что было очень важно для нас, молодых офицеров. Рейнхардт считал ошибкой наши сборы оружия, державшиеся в тайне от контрольной комиссии союзных держав. До того как это оружие потребуется, появится новое и лучшее. Со временем мы начинали все больше ценить этого великого солдата. Первый раз он посетил наш урок французского языка. Наши результаты были ужасны. Он позволил нашему гражданскому учителю уйти и только после этого сделал пару замечаний о важности изучения иностранных языков и продемонстрировал свое прекрасное знание французского языка. 27 января 1924 г. мы были у него в гостях вместе с учителями и нашими дамами. Его первый тост был за человека, чей 65-й день рождения мы праздновали в этот день, – кайзера Вильгельма II.
Капитан Шпанг пробудил в нас глубокий интерес к военной истории. Он широкими мазками живописал перед нами картины разных походов и битв – Фридриха II Великого в XVIII в., с Наполеоном в начале XIX в., войн 1866 г.[19]и 1870 – 1871 гг.[20], вплоть до мировой войны. С помощью схем он показывал, как полководец принимал то или иное решение. Капитан Шперрле беспрерывно рассказывал об авиационных эскадрильях и авиационных дивизиях. Артиллерийский офицер штаба всю зиму рассказывал о снарядных трубках и содержимом снаряда. Самыми скучными были уроки штабного офицера из подразделений войск связи. Он ограничивался только тем, чтобы объяснить разницу между демпферированной и недемпферированной рацией. Как должен будущий офицер штаба обращаться с этой техникой и устанавливать связь, не было сказано ни слова. Советник посольства сравнил конституции Бисмарка и Веймарскую. Этого было явно недостаточно, в его лекциях не упоминалось международное право, конвенция 1-й Гаагской конференции о законах и обычаях сухопутной войны, Женевская конвенция.
Осень 1923 г. была омрачена инфляцией. Марка страшно обесценилась. Заработок в миллионы и миллиарды новых банкнотов нужно было сразу тратить на хлеб, масло, бытовые предметы домашнего обихода, прежде чем и эти деньги потеряют в цене. Рентная марка представляла собой купюру в виде единицы с 12 нолями. Крайне скромным было жалованье в 180 новых марок женатого
Австро-прусская война.
Франко-прусская война.