От солдата до генерала. Воспоминания офицера-связиста об управлении войсками в военных кампаниях Третьего рейха. 1939—1945. Альберт Праун
Прежний командир большую часть выделенных на цели образования средств не использовал и вернул. Теперь эти деньги оставались в роте. Я мог перенести полевую подготовку унтер-офицеров в незнакомую местность или организовать призовую стрельбу. Вместе с каптенармусом из унтер-офицеров я подобрал пять комплектов обмундирования, в том числе для солдат в увольнительной. В роте прошел «медосмотр», результаты которого доказали поразительную точность расчетов каптенармуса. В Якобе Брее я обнаружил выдающегося вахмистра по конюшне. Он умел обходиться с людьми и животными и сам был великолепным наездником и учителем конной езды. На «Фейерверке» он взял много призов на соревнованиях. Я перевел наиболее старых кавалеристов в автомобильные подразделения. Их обучение шло не так быстро, как у молодых механиков, но они были надежными водителями грузовиков. Лучшие кавалеристы на лучших лошадях участвовали в осенних и летних охотах, которые всегда превращались в веселый и яркий праздник. Принц Альфонс на старый манер добродушно шутил в компании старых солдат, особенно на пикнике после охоты и на рождественские праздники. Была известна его шутка: «Мои кавалеристы мало понимают в телеграфии. Я объяснял им ее следующим образом. Вы тянете за хвост длинную таксу сзади, и раздается лай впереди. То же самое и с телеграфом – длинным проводом. Беспроволочный телеграф устроен так же, но без таксы».
Каждый военнослужащий получал много нарядов, так что во время строевой подготовки на нелюбимом казарменном дворе едва ли набиралась десятая часть личного состава. Несмотря на это, в роте всегда был порядок. Роту можно было часто видеть при исполнении разных обязанностей. Был праздник Тела Христова, нам предстояло выстроиться шпалерами вдоль пути следования торжественной процессии. Я, сидя в седле, вел ее к площади Максимилианплац, впереди нас шел отряд трубачей. Два дня спустя евангелический дивизионный пастор, прервав свою проповедь в казарме, пылая гневом, ворвался в мой кабинет: «Господин капитан, вы водили на праздник Тела Христова протестантов. Я доложу о вашем поступке командиру дивизии». Действительно, это был неприятный случай. Старший вахмистр насчитал среди вольноопределяющихся 80 католиков, и еще столько же человек записалось. В праздничный день постоянный заместитель вахмистра приказал перед выходом из казармы рассчитаться только 80 солдатам и доложил мне об этом. Я знал каждое имя в роте, всех жен моих подчиненных, знал о слабых сторонах, заботах и желаниях каждого, вот только о вероисповедании я их не расспрашивал.
К роте относилась постоянная радиостанция «Мюнхен» на Спортплац перед казармой. Отряд самых лучших радистов ежедневно поддерживал связь с Берлином и другими военными округами, через нее шла и часть служебной переписки. Небольшие гарнизоны имели свои радиостанции, которые работали каждый день по несколько часов. Для мюнхенской радиостанции были построены две мачты из стальной сетки, заменив ими старые деревянные.
В