Отель «Бертрам». Агата Кристи
аварию, весь переломался. Но, мне кажется, сейчас он опять водит. – Она подняла голову и прислушалась. – Это мотор его гоночного автомобиля.
С улицы в холл отеля «Бертрам» проник рев двигателя. Полковник Ласкомб догадался, что Ладислав Малиновский – один из героев Эльвиры. «Что ж, – подумал он, – лучше он, чем один из этих поп-музыкантов, или эстрадных певцов, или длинноволосых «битлов», или как там они себя называют». Ласкомб придерживался старомодных взглядов в отношении молодых людей.
Дверь опять открылась. И полковник, и Эльвира выжидающе смотрели на нее, но отель «Бертрам» вернулся к своей обычной жизни. Вошел всего лишь седовласый пожилой священник. Несколько мгновений он стоял, оглядываясь с немного озадаченным видом, как человек, который не понимает, где он находится и как сюда попал. Подобное состояние не было чем-то новым для каноника Пеннифазера. Такое случалось с ним в поездах, когда он не помнил, откуда приехал, куда направляется и зачем. Случалось и когда он шел по улице или участвовал в заседаниях комитета. Случалось, когда стоял на кафедре в соборе и не знал, произнес уже проповедь или только собирается.
– Кажется, я знаю этого старичка, – сказал Ласкомб, глядя на него. – Кто же он такой? Он останавливается здесь очень часто, по-моему. Аберкромби? Архидиакон Аберкромби… нет, это не он, хотя очень похож.
Эльвира взглянула на каноника Пеннифазера безо всякого интереса. В отличие от автогонщика, он ее совсем не привлекал. Девушку не интересовали никакие священнослужители, хотя после путешествия в Италию она признавала, что кардиналы вызывают у нее умеренное восхищение: по крайней мере они весьма колоритны.
Лицо каноника Пеннифазера прояснилось, и он обрадованно закивал, узнав место, в котором находится. В отеле «Бертрам», разумеется, – и собирается переночевать здесь по пути в… куда же он направляется? В Чадминстер? Нет, нет, он только что приехал из Чадминстера. Он направляется… конечно! – на конгресс в Люцерн. Пеннифазер прошел вперед, широко улыбаясь, к стойке администратора и тепло поздоровался с мисс Гориндж.
– Так приятно вас видеть, каноник Пеннифазер. Как вы хорошо выглядите!
– Благодарю, благодарю вас, на прошлой неделе я был сильно простужен, но теперь уже выздоровел. У вас есть для меня номер? Я ведь писал?
Мисс Гориндж успокоила его:
– О да, каноник Пеннифазер, мы получили ваше письмо. Мы вам зарезервировали номер девятнадцатый, тот, в котором вы останавливались в прошлый раз.
– Спасибо, спасибо. Дайте подумать… он мне нужен на четыре дня. Собственно говоря, я еду в Люцерн и буду отсутствовать одну ночь, но сохраните за мной номер, пожалуйста. Я оставлю здесь бо́льшую часть багажа, возьму с собой только маленькую сумку в Швейцарию. С этим не будет никаких трудностей?
Мисс Гориндж снова его успокоила:
– Все будет в полном порядке. Вы всё очень ясно изложили в письме.
Возможно, больше никто не употребил бы слово «ясно» в этой ситуации – больше подошло бы «полностью», так как он изложил все очень многословно.
Успокоившись на этот