Факультет уникальной магии. Возвращение домой. Екатерина Флат
только это вас и спасает от разоблачения, – вздохнул оборотень. – Хотя давно уже пора рассказать Дарле, что некоторые неблагонадежные личности спаивают нашего единственного зомби.
– Ну не ворчи, всего одну чашечку же, – возразила я. – Да и Зуля, вон, смирный.
– Сми-ирный, – тут же отозвался Зуля с важным видом. – У Зу-ули мане-еры.
Как на дне рождения Тавера и началось, так и в дальнейшем в порыве раздражения Дарла продолжала фыркать, что Зуля хоть и задумывался аристократом, но ведет себя неподобающе. Зомби критику воспринимал стойко и всячески старался демонстрировать свой «аристократизм». К примеру, кофе он пил не спеша, аккуратно держал чашку, при этом оттопырив мизинец. Зуля даже попросил на днях у Тавера, чтобы тот сделал ему монокль. Оставалось надеяться, что наш артефактор опять что-нибудь разрушительное не нахимичит.
– Ага, Зуля смирный, Гран добрый, – продолжал ворчать Гран, доставая продукты из шкафа, – одна Кира у нас странная.
– Почему это я странная? – я даже растерялась.
– Потому что ведешь себя странно. Это, конечно, ни разу не мое дело, но вот смотрю со стороны и ничего не понимаю. То ты за Рефом на изнанку мира рванула, наплевав на смертельную опасность. То теперь шарахаешься от него. Ну, думаю, поругались, может, или еще что. Спросил у него. Он откровенничать не хочет. Но что-то мне кажется, Реф сам ни разу не в курсе, из-за чего он вдруг резко впал в немилость.
– Да почему сразу немилость, – как можно спокойней возразила я. – Нормально же мы общаемся. Я же не ругаюсь с Рефом, не грублю. Он такой же мой друг, как и все вы.
Гран вдруг сел за стол напротив меня и, внимательно глядя, попросил:
– Скажи правду, что случилось, а? Могу даже поклясться, что Рефу не проболтаюсь.
Если бы я сама знала конкретный ответ на этот вопрос… Инстинктивный страх был сильнее всех других эмоций, причин его я по-прежнему не понимала, но не могла не верить этому идущему из глубины души мощнейшему чувству.
Не меньше минуты я молча смотрела в свою уже опустевшую чашку. Наконец тихо пробормотала, по-прежнему не поднимая взгляда:
– Гран, на изнанке мира Реф меня едва не убил. Ты представляешь, каково это, когда у тебя отбирают магию, буквально вырывают ее с частью души? А я вот на себе ощутила. Нет, я Рефа ни в чем не виню. Прекрасно понимаю, что он в тот момент не осознавал, что делал. Но ведь и меня понять можно.
– Ты его боишься, что ли? – обомлел Гран.
– Не то чтобы боюсь, просто с ним связаны эти, мягко говоря, неприятные воспоминания. Потому я и стараюсь Рефа избегать. Уверена, он и сам догадывается о причинах такого моего поведения.
– Думаю, не догадывается. Мне кажется, он потому в последнее время и раздраженный такой, что никак не может тебя понять.
– Если хочешь, можешь сам ему все объяснить, – я по-прежнему не поднимала взгляда. – Я его ни в чем не виню, просто у меня, так сказать, фобия, – и на всякий случай добавила: – Неизлечимая.
Гран ничего не ответил, принялся за приготовление завтрака. Обычно он не любил,