Нам здесь жить. Валерий Елманов
кто думает три дни, выберет злыдни, – запальчиво отмахнулся московский князь. – Раздумье токмо на грех наводит. Сколь ни кумекай, а быть тому, что на небесах начертано. Посему едем… – он поднял руку, на миг замешкался, но в следующую секунду твердо указал вправо: – Туда, други мои верные.
Ехали недолго – снова болото. Никак в заколдованное царство болотняников угодили, иначе откуда бы их столько на пути оказалось.
– А ныне в какую сторону подадимся? – сумрачно спросил боярин Мина.
– Туда, – неуверенно указал Юрий Данилович влево…
Но ему вновь свезло: вдали показался какой-то несуразно одетый высокий мужик. Пригляделись и вовсе диву дались: татарин. Откуда взялся? Подъехали поближе и зоркий боярин Мина, приглядевшись, ахнул:
– Эва, да он синеглазый! – и не упустил случая польстить князю: – Не иначе как татарин сей – удача твоя, княже. Больно очи у вас цветом схожи.
Юрий самодовольно кивнул, не став отрицать, и ласково заговорил со странным встречным – надо ж расположить к себе загадочного чужака, чтоб показал нужную тропку-стежку, благо по-русски тот говорил хорошо. Правда, как-то мудрено изъяснялся, но что с басурманина взять, нехристь – он и есть нехристь. Одно имечко чего стоит – Улан. Хотел князь для вящей значимости поведать про себя, но вовремя спохватился – все-таки на чужой земле. Кто знает, как поведет себя этот Улан, узнав, что разговаривает с заклятым ворогом своего князя – лучше не рисковать. И, подытоживая разговор, Юрий сказал:
– Ну, будешь у меня в Новгороде Великом, милости прошу в гости. Токмо мне дотуда добраться надобно, а я чуток заплутал. Не покажешь, куда путь держать, чтоб на Торжок выйти?
Татарин показал. Оказалось, очень просто. Надо болото справа обогнуть, а как кончится – прямо и прямо.
– Ну в точности, как я сам обсказал, – взбодрившись, весело крикнул князь. Спутники, хорошо помнившие, что он предложил податься влево, деликатно промолчали. – Лови перстень мой, дарю, заслужил. А с нами не желаешь?
Улан, ловко поймавший золотой перстень с вделанным в него крупным синим камнем, в ответ молча развел руками, давая понять, что не желает.
– Ну-у, как себе знаешь, – чуточку разочарованно протянул Юрий Данилович. – Тогда прощевай, – и тронул коня, но, проехав два десятка саженей, повернулся к боярину Мине. – Нам путь чрез болота указал – добро. Но ведь он и тверичам его может подсказать, – негромко произнес он. – Да и про того, кто по нему совсем недавно ускакал, тож не смолчит.
– Пояснить ему, чтоб язык за зубами держал?
– Токмо как следует растолкуй, чтоб ежели и захотел чего кому поведать, ан не смог бы, – особо выделил он последние слова и посоветовал: – И не спеши. Ни к чему остальным об нашем расчете с ним ведать. Отъедем чуток, тогда и…
Мина оторопел. Хотел возразить, но, глянув в сузившиеся светло-голубые, подернутые ледком равнодушия глаза князя, перечить раздумал и согласно кивнул. Но сам к татарину не поехал.