Светлячки на ветру. Галина Таланова
почти никуда теперь не выходила: работа – дом, дом – работа. И поэтому обрадовалась, когда приятель Владимира пригласил его на свадьбу. Чем меньше дней оставалось до вылазки в ресторан, тем возвышеннее становилось её настроение. Купила новое платье. Почти вечернее. Из тёмно-вишнёвого бархата с золотистой пелериной. Сделала причёску в салоне-парикмахерской. Волосы причудливо заплели, вплетя в косу золотистые ленточки. Смотрела в зеркало – и не узнавала себя. Настоящая царица! Надушилась духами, благоухающими цветущим жасмином.
Свадьба была многолюдная и шумная, где половина народа друг друга совсем не знали. Кричали громко «Горько!», устраивали конкурсы, танцевали.
Она немного потанцевала в начале вечера с мужем, но по мере приближения ночи муж всё больше пьянел, танцевать ему становилось тяжело, он отсел от неё в компанию парней, где они что-то оживлённо обсуждали и смеялись. Она сидела в растерянности и скучала. Подошла к мужу, попыталась вытянуть его танцевать, но муж буркнул: «Отстань. Дай пообщаться!» Ушла за столик, рядом сидела влюблённая пара, которая только что подала заявление в загс. Ребята просто не сводили друг с друга глаз – и Вике казалось, что в их блестящих очах отражаются все люстры. Парень всё время гладил руки девушки, когда они ненадолго отдыхали от танцев, и влюблёно целовал то сгиб её локтя, то голубой ручеёк вены, то прикладывался губами к атласным плечам подруги. Они не пропускали ни одного парного танца. Как только начиналась плавная музыка, парень тянул подругу в круг зала – и они танцевали, до неприличия тесно вжимаясь друг в друга. Рука его постоянно съезжала с её талии ниже. Вика с грустью смотрела на влюблённых, думая о том, что всё – дым. Сухие сучья, завёрнутые в бересту, прогорят, весело потрескивая, и от дыма не останется ни следа. Один серый пепел в глазах вместо огня.
– Позвольте, сударыня, пригласить вас на танец?
Вздрогнула от неожиданности, так как уже отсутствовала в этом зале, а была в том кафе, где Владимир необъяснимо и непостижимо для её здравого ума примагнитил её к себе. Очнулась – высокий стройный блондин стоял перед ней.
Блондин оказался художником. Вёл её в танце очень легко. Порхала, как бабочка вокруг невзрачного цветка, думая: «Присесть или нет?» Оказалось, что юноша когда-то занимался бальными танцами и даже был дипломантом какого-то конкурса. Она не очень хорошо умела танцевать, но тут словно растворилась в партнёре. Кружилась в его надёжных руках, будто сброшенный с ветки осенний лист, подхваченный ветром. Ей казалось, что он даже отрывал её от пола и поворачивал в нужную сторону. Она забыла о муже, сидящем где-то за столиками и наливающем очередную рюмку. Губы подрагивали в улыбке, словно стрекозьи крылышки. Глаза сияли всем светом люминесцентных ламп, отражавшихся в её зрачках, словно в тёмном омуте. Ей даже не очень-то интересен был этот художник. Просто она отдалась музыке и плыла по её волнам, где партнёр был отличный гребец, ведущий лодку через пороги.
За