На солнце или в тени (сборник). Лоренс Блок
несколько месяцев, а то и навсегда. Об этом не судачили. Считалось неприлично.
– Простите, я вас перебью. Вы сказали, что уехали в Дом Святой Марии?
– Да, в Дом Святой Марии. Было здорово и страшно. В подобной компании мне прежде бывать не приходилось. Словно попала на девичник с продолжением. В то же время мы до смерти скучали, стыдились и жутко боялись родов. Как только ребенок появлялся на свет, мать уезжала, и некому было поделиться опытом и рассказать, что это такое – рожать.
Мы вели бесконечные разговоры, как поступим – оставим младенца себе или отдадим. Выбирали мужские и женские имена и представляли, как обернется наша жизнь, если мы привезем ребенка домой. Я выбрала имена Томас и Кэролайн. Не знали мы только одного – выбор был не за нами, за нас уже все решили. Детей отнимали еще до того, как мы их рожали. У меня родилась девочка – Кэролайн. Мне даже не дали подержать ее на руках.
– Ох, Грейс, я вам сочувствую. Это ужасно.
– Да, ужасно. Я была в отчаянии. Будто в ступоре. За мной приехали родители, и мы договорились больше никогда об этом не говорить. Я вернулась в школу в выпускной класс. Честно говоря, я думала, что никогда не расскажу об этом Ричарду. Боялась, что тогда, вернувшись летом домой, он со мной порвет. Ведь я так ужасно с ним поступила, и он даже не смог бы понять почему. Пока не вернулась домой, не отвечала ни на одно его письмо. Но даже потом отделывалась несколькими строками – писала в основном о погоде и о занятиях в школе. Ужасно было что-то от него скрывать. Если бы у меня хватило мужества, нужно было самой с ним расстаться, а не ждать, когда он откажется от меня.
– Каким образом он вам писал? То есть, я хотела спросить, куда отправлял письма? Ведь он же считал, что вы в Чикаго.
– У меня там на самом деле жила тетя. Сестра моей матери. Она была в курсе всего и пересылала его письма к нам. Я их все прочитала, когда вернулась из Дома Святой Марии. Забавно. Какими глупыми кажутся теперь наши прежние тревоги.
– Так он вернулся домой?
– Да. На лето. Когда он объявился, учебный год еще не кончился. Мне удалось наверстать упущенное, так что я смогла окончить школу со сверстниками. На выпускной вечер я пришла с ним, как все и ожидали. Он никак не мог понять, почему я не такая, как прежде. Почему такая понурая. Сказать по правде, я и сама не понимала. Возникла небольшая проблема, ее решили, и все было позади. Никто не остался внакладе. Жизнь продолжалась. Вот только я возненавидела себя. Никогда не забуду того момента, когда я наконец ему призналась. Стоял жаркий летний день. Сначала мы отдохнули на Нантаскет-Бич, а затем отправились в парк развлечений «Парагон». Поели жареных моллюсков, покатались на американских горках, затем пошли в кино. Смотрели, кажется, «Аферу Томаса Крауна». Это же со Стивом Маккуином?
– Вроде бы да. Несколько лет назад сняли ремейк с Рене Руссо, кажется.
– Замечательный получился день. Вот только, открывая рот, я каждый раз боялась ляпнуть не то, что нужно. Поэтому больше молчала. Ричард отвез меня домой и в двадцатый раз спросил, что со мной происходит.
– Помню