Собрание сочинений. Том 3. Non-fiction. Илья Кормильцев
то, что написали мы, не смог бы написать ни москвич и ни ленинградец. Для них это незнакомое осознание себя в обществе – ощущение приравненности друг к другу и несение одного бремени, одной вины. Они всегда жили рядом с Цезарями, и уходящие круто вниз социально-иерархические ступени не позволяли им проникнуться провинциальным чувством всеобщности родства.
ВБ: Возможно, вопрос вызван «Разлукой»? «Разлука» – песня для души, для себя. Когда мы записывали альбом – названия тогда у него не было – во время технического перерыва мы потихоньку запели «Разлуку», а ее случайно записали, совершенно случайно. И вот, услышав ее со стороны, мы вдруг поняли, насколько эта песня соответствует нашему тогдашнему настроению, да и сегодняшнему. Мы и открыли ею альбом. Нам и сейчас без «Разлуки» трудно начинать программу. Это как вступление, это наша «визитка». Спрашивают, почему во время сочинских гастролей эту песню исполняли с черными повязками на глазах. По очень простой причине. Мы привыкли ее петь в темноте, а сочинские концерты – это солнце над открытой верандой, дамы в панамах, мужчины под зонтиками. Мы закрыли глаза повязками, и возникло ощущение сродни мистическому: то же самое, как ночью плаваешь в море – нет ни моря, ни земли, нет опоры. Для артиста вот такое ощущение очень важно.
Корр.: А нет желания использовать другие народные песни?
ВБ: Это будет повторение…
Вопрос: Были ли у песни «Я хочу быть с тобой» реальные прототипы? (Н. Ларионова, г. Нижний Тагил.)
Самые сильные, на мой взгляд, строки, где парень принимает решение: «Я хочу быть с тобой, и я буду с тобой!» Эти слова – от большой любви, и я хотела бы знать, верите ли вы в такую любовь? (М. Боровикова, г. Стерлитамак.)
Не приравняет ли эта вечная тема вас к многочисленным разовым ВИА? (Т. Мальцева, г. Уфа.)
ВБ: Любовь зачастую понимается как отношение одного конкретного человека к другому – Васи к Любе, а понятие это гораздо шире, оно охватывает собою не только связи «человек – человек», но и другие: «человек – явление», «человек – символ», «человек – жизнь» в конечном итоге. Я не знаю, как так получилось, что в упомянутой песне центр тяжести сместился на тему любви в узком смысле. Видимо, так убога «любовная» тема на современной эстраде, если люди воспринимают лобово и нашу вещь. А может, у нас не все получилось, хотя задача была шире: попытка через любовь, через эмоции выразить вообще отношение к жизни. Невнятно? Ну, значит, я внятно о любви говорить не умею.
Вопрос: Прилично ли человеку в четыре года петь «Ален Делон»? (Семья Тарасовых, г. Москва.)
ВБ: Пусть поет…
Вопрос: Считаете ли вы виновными во всех проблемах людей, «скованных одной цепью», или виновны также «гороховые зерна»? (Евгений Т., Прокопьевск Кемеровской обл.)
ВБ: В число «скованных» мы ведь включаем и тех, которые не несут в себе отрицательного заряда. Точно так же гороховые зерна могут быть всякими: спелыми, незрелыми, с гнильцой и без оной. Этот вопрос – вопрос об отношении между двумя поколениями,