Аленушка и братец ее козел. Елена Вилар
слышала, как хлопнула дверца холодильника, затем последовал звук, будто тарелку, а также бутылку поставили на стол. Подпрыгнув, я понеслась к братцу. Не хватало, чтобы он еще и напился.
– Что ты делаешь? – сурово сдвинув брови, поинтересовалась я.
– Пью, – сообщил Ванька, наливая в кружку водки.
– Вижу, а почему? – не сдавалась я.
– Потому что я козел.
– Как точно подмечено, – не сдержалась я. – Притом, судя по всему, стал им не сегодня.
– Наросты появились вчера, – сообщил брат, не понимая моего намека. – Просто два бугорка. Я решил, что ударился и это всего лишь шишки. Ночью голова очень чесалась, а утром, расчесывая волосы, я заметил два рога, не более сантиметра в высоту, сейчас уже три часа, и, как видишь, они вон какие.
Брат ткнул пальцем в рог и, выдохнув, залпом выпил водки. Сморщился и закусил куском вареной колбасы. Я же стояла, наблюдая за бессовестной попойкой младшего, и переваривала услышанную информацию.
– Ты когда переспал с Миленой? – усаживаясь на табурет, поинтересовалась я.
– В пятницу, – ответил Ванька, размещаясь напротив.
Но тут до него дошел смысл вопроса и ответа.
– Ален, а ты откуда знаешь? – выпалил он.
– О том, что ты Катюхе изменил с ведьмой?
– Так она все-таки ведьма? Хотя это многое объясняет… – брат подпер рукой подбородок и стеклянным взглядом уткнулся в бутылку.
– Вань… – позвала я.
– Что? – откликнулся он.
– Давай ты все мне расскажешь, и мы решим, что делать. Хорошо?
– Пилить не дам, больно, – отозвался брат, а увидев мой удивленный взгляд, продолжил: – Я уже пробовал.
– Идиот, – констатировала я. – Конечно, больно, они же живые, ты бы себе лучше свое похотливое достоинство отпилил.
– Алена! – рыкнул брат.
– Все, хватит. Сцену вашего сексуального опыта с Миленой я уже видела, – ляпнула и тут же поняла свою ошибку.
– Где?! – взвыл парень, вскакивая с табурета.
– Неважно, – отмахнулась я. – Сядь и все по порядку расскажи.
– Мы с Димкой были в баре. Да-да, я знаю, что ты его не любишь, не морщись, – Ванька отмахнулся от моего свирепого пыхтения. – Он в очередной раз расспрашивал про тебя и твою личную жизнь. У Катюхи бабушка заболела, и она не смогла с нами пойти. И вот… Ты не поверишь, мне показалось, я почувствовал ее. По спине словно мурашки пробежались. А потом рука дрогнула, и пиво пролилось, но не на меня, а на стойку. Я возмущенно развернулся, и все…
– Что все? – поинтересовалась я, так как брат замолчал, смотря в одну точку.
– Пропал… – выдохнул он.
Я молчала, минуты тянулись, ясности не прибавилось. Ванька будто очнулся от самогипноза и продолжил:
– Глаза – они были невероятные, затягивали, манили, обещали. А еще она была такая податливая и в то же время не вешалась. Аленка, она такая гибкая, страстная…
– Вот об этом не надо, – прервала я поток восхвалений в сторону Милы. – Что было потом?
– Мы поехали