Гончие псы. Йорн Лиер Хорст
ваш адрес – как человека, ответственного за ведение следствия?
Журналист открыто пытался заставить его высказать свое мнение.
– Вы можете процитировать то, что я уже сказал, – ответил Вистинг. – Больше я вам сегодня ничего не скажу.
Журналист сделал еще пару бесплодных попыток и отключился. Вистинг отложил телефон, отлично зная, что наибольший интерес в связи с этим делом в любом случае представляют не его соображения. Он прекрасно понимал, что пресса играет роль сторожевого пса. Ее задача – критика политиков, людей у власти и государственных органов. Пресса должна искать правду и разоблачать несправедливость и мошенничество. Эти принципы он рьяно защищал, но сейчас у него было такое чувство, будто несправедливость коснулась его самого.
Его взгляд снова обратился к мокрому от дождя оконному стеклу. Он тяжело уставился на свое отражение. Тусклый свет исказил контуры лица, сделал его чужим.
Адвокат Хенден был знаком Вистингу по многим делам. Во время судебного заседания семнадцать лет назад он не защищал Хаглунна, но сегодня был признанным адвокатом, звездой одной из крупнейших и самых респектабельных фирм в стране, за его плечами была работа советником в Министерстве юстиции. Когда Вистинг сталкивался с Хенденом, адвокат вел себя четко и корректно. Он не работал на публику и обычно имел на руках все козыри, когда говорил с прессой.
Вистинг знал, что Хенден работает над этим делом. Пару месяцев назад адвокат попросил о выдаче архивных документов. Журналисты, частные детективы и адвокаты иногда просили полицию открыть архивы, но это редко к чему-то приводило – можно сказать, никогда.
Сигурд Хенден был не из тех адвокатов, которые пишут письма или ходатайства только для того, чтобы обаять своих клиентов. Он был настоящим профессионалом и, должно быть, нашел в старых документах что-то, что смог использовать в ходатайстве о возобновлении старого дела об убийстве. Только Вистинг не понимал, что бы это могло быть, и беспокоился.
Сюзанне вырвала его из потока мыслей.
– Поможешь мне? – спросила она и открыла посудомоечную машину. Горячий пар пошел ей в лицо, и она сделала шаг назад.
Вистинг поднялся с места, улыбнулся ей и зашел за стойку, чтобы убрать посуду.
Сюзанне подошла к двери, заперла ее и повернула табличку надписью «закрыто» наружу. Потом начала задувать стеариновые свечи.
Вистинг открыл было рот, чтобы рассказать ей о Сесилии Линде, но не решил, с чего начать, и промолчал.
5
Дождь ударил в лобовое стекло, когда Лине выруливала с парковки. Вода полосами стекала по окнам машины, затуманивая мир снаружи.
На первых километрах автотрассы ее мысли вертелись только вокруг отца и окружавшей его неизвестности. Она чувствовала себя беспомощной, будто предавала его.
Лине покосилась на записку от новостного шеф-редактора, лежащую на пассажирском сиденье, и почувствовала, как у нее в голове начали обретать очертания другие мысли. У нее не было ни малейшей возможности помешать тому, чтобы статья о ее отце вышла в печать, но она вполне