.
я уверен, что сейчас это лучшая икона для меня.
Я прижимаю огонек свечи пальцем и улыбаюсь обжигающей боли. В полной темноте я сижу с открытыми глазами и складываю из мыслей новый мир.
Бог, живущий среди нас, видит не все – только то, что в данный момент окружает его. Он может созерцать чудовищную несправедливость, вроде равнодушно и никак не пытаясь исправить её. Он будет стоять, и смотреть на проклинающих его людей, никак не пытаясь помочь им. Он вместе с нами радуется любой божьей милости, ниспосланной за праведную жизнь, словно Он один из нас. Он будет с нами в горести и радости.
Я вглядываюсь в лица образов, идущих навстречу. Нет, я не пытаюсь разглядеть Его лик в бредущих тенях – это невозможно. Если Он сам не захочет, мы не сможем узреть божественную истину.
Я вглядываюсь в лица людей, которые в данный момент и всегда всего лишь мои видения. Сумрачные, спокойные, радостные, довольные и недовольные, – лица проплывают мимо в мире моего отсутствующего сна.
Тени странного мира. Хотя, что может быть странного в мире, где Бог сгорает в пламени взрыва вместе с фанатиком, который шепчет имя Бога перед смертью. Что странного в мире, где Бог, глядя огромными детскими глазами на равнодушие людей, медленно умирает от голода и отсутствия элементарной доброты.
Странно именно то, что люди могут радоваться и смеяться, видя, как Бог приносит себя в жертву.
6
Позвонил заведующий гинекологическим отделением. Я слушаю его голос – чуть взволнованный, слегка веселый – и представляю себе его расплывшуюся фигуру, которая в белом халате выглядит, как облако. Мы были ровесниками, но выглядел он старше меня лет на десять. Он говорит о том, что у него в отделении есть женщина с гематурическим вариантом хронического гломерулонефрита, и она хочет вынашивать беременность.
– Запретить я ей не могу, а моим объяснениям об опасности для жизни она не верит. Смотрит на меня, как на врага, – рокочет голос гинеколога в трубке.
– А что ты от меня хочешь? – спрашиваю я, заранее зная ответ. – Думаешь, я смогу убедить её прервать беременность?
– Ну, для начала посмотри на пациентку, оцени анализы, потом поговори с ней, я ведь знаю, что ты, когда захочешь, можешь быть убедительным. Если уж она тебя не послушает, то…, – я вижу, как доктор разводит руки на том конце провода.
– Хорошо, буду через полчаса.
Я задумчиво смотрю в окно. Консультантом в гинекологии был другой доктор, но Иван Сергеевич иногда звонил лично мне и звал на консультацию. Я знаю, почему он это делает, и никоим образом не пытаюсь разрушить иллюзию того, что я обладаю даром убеждения – пусть считают, что я отличный специалист, который умеет говорить с пациентами и убеждать их. Кроме того, я никогда не отказывал акушерам-гинекологам, потому что мне самому было любопытно общаться с женщинами в состоянии беременности: кроме самой женщины, я могу увидеть плод, растущий в чреве. Две жизни, тесно связанные сейчас и в будущем, – меня всегда интересовали нестандартные ситуации, когда я мог применить свои способности.
Или