Боги не играют в кости. Станислав Рем
волнам дремоты.
А в это время «живая вода» массировала чересчур ослабевшие за пять месяцев анабиоза участки тела. В связи со спецификой деятельности, Ола должны были разбудить одним из последних на корабле: на судне у доктора никаких обязанностей не было, а потому и будить его одним из первых не имелось никакого смысла. Но теперь транспортник «Элта» приближался к цели своего полёта, а значит, настал черёд доктора. Впрочем, сон ещё продолжался.
Воздушная, прозрачная, тонкая, как паутина, музыка навевала незнакомые, приятные образы. Из туманной неги в подсознании сначала проявилась трава, неестественно зелёная, будто сотканная из молекул и атомов изумруда. Где-то вдалеке показались высокие горы, со снежными шапками на вершинах. Но не это заинтересовало мужчину. Девушка…Её прозрачный силуэт проявился на фоне светло-голубого неба, так далеко, что, поначалу, рассмотреть, кто это, мужчина или женщина, с такого расстояния, было невозможно. Однако, доктор знал: к нему бежит юное и прекрасное создание. И действительно, вскоре, по мере приближения бегуньи, стали видны очертания женского стройного тела. Узкая талия, переходящая в упругие, слегка широковатые бёдра. Высокая, тугая грудь, прикрытая туникой, колыхалась в такт каждому шагу. Спустя секунду док смог разглядеть и чёрные, как смола, волнистые волосы, конским хвостом спадающие за спину, колыхающиеся в унисон с грудью. Ещё мгновение, и Ол не смог скрыть во сне улыбку: оказывается, ему приснилась прекрасная Ниа, инженер – строитель, с которой он познакомился на второй день, после объявления Решения Избранных о его участии в Триста Седьмой экспедиции. Да, это была она: теперь он чётко мог разглядеть высокий лоб девушки, с озорной чёлкой, густые, изогнутые уголком брови над, цвета тёмного изумруда, глазами, тонкий, с небольшой горбинкой нос, возвышающийся над припухлой нитью губ, которые, в волнительном дыхании, чуть приоткрыли жемчуг крепких, молодых зубов. Сейчас, когда Ниа находилась в нескольких шагах от него, Ол прекрасно видел и жемчуг, и капельки пота на тонкой, смуглой шее, и озорной взгляд изумрудных глаз.
Ниа, из рода Хиллонов, выросла на экваторе Отты, а потому, казалось, впитала в себя сладострастный жар того края, в котором провела детство и юность и теперь хотела поделиться им с ним, с Олом. Вот черноволосая красавица остановилась, на расстоянии вытянутой руки, озорно смахнула со лба чёлку на сторону, от чего упругая грудь пришла в движение под тонкой материей туники. Доктор заметил это движение. Мало того, он отчётливо видел под материей соски, которые твёрдыми, сочными, спелыми ягодами натягивали ткань, явно в желании вырваться на свободу и показать себя. Взгляд мужчины опустился ниже, к краю туники. Одеяние девушки оказалось чересчур коротким, едва прикрывало упругие ягодицы. А под ним, под краем, виднелись сильные, стройные ноги, обутые в кожаные сандалии, шнуровка которых переплеталась на мускулистых икрах. Ол во сне облизал вмиг пересохшие губы. Ниа рассмеялась, и, положив руки на бёдра, сделала ещё один шаг к доктору. Теперь её грудь слегка касалась мужской груди.