Человек с топором. Юрий Никитин
был облеплен листьями, забрызган липким соком, в паутине и даже в желтках раздавленного по дороге птичьего гнезда.
– Олег…
– Лежи, – велел Олег.
Мрак упрямо пытался подняться, лицо кривилось, он жадно хватал широко раскрытым ртом воздух. Он прошептал:
– Олег… а ты откуда?
– Лежи! – крикнул Олег. Он для верности придержал его лежащим, а Мрак, несмотря на адскую боль во внутренностях, успел подивиться, насколько руки у Олега… сильные, что ли.
– Что со мной?.. Никогда такого не было…
– Но ты никогда на сто шагов не прыгал, – ответил Олег раздраженно и растерянно. – Черт, это я виноват!.. Только на шажок прошел дальше, а уже забыл… Мрак, ты хоть и изменился, но в тебе по-прежнему энергию дает, как и давала, печень. Необходимое кровяное давление поддерживает сердце, а кровь разносит кислород. Словом, у тебя тело все же человека, а ты решился на нечеловечье. Или зачеловечье! Пойми, это уже не в волка или птеродактиля. Мы именно вот сейчас делаем шажок за Край!.. В волка – это не за Край…
Мрак перевернулся и лег на спину. Лицо его сильно исхудало, но пока еще не выглядел узником Бухенвальда. Запас сил и энергии в этой волчаре велик, подумал Олег с облегчением. Пусть переведет дух, большего не потребуется.
– Вот ты сделал шажок, – сказал он, – теперь зришь все электромагнитные излучения от утрафиолета до инфракрасного, жрешь почти все… даже песок, над которым так надсмехался…
– Над песком? – слабо удивился Мрак.
Олег молча поднял бровь, Мрак пристыженно умолк.
– Нет, – поправился Олег, подумав, – песок тебе пока не по зубам. Не по желудку, вернее. Но все, что имеет органическое происхождение, ты жрешь, верно? К примеру, вон можешь поглодать веточки, как лось, кору дерева… да и само дерево, как бобер. Или даже уголь! Нефть пьешь? Еще нет?.. Попей, увидишь, что энергии дает больше, чем твой жареный поросенок.
– Сам пей, – ответил Мрак зло. – Ишь, злыдень, на что покусился!.. Да я тебя за жареного поросенка… Правда, запить попробовать можно. Но почему какой-то вонючей нефтью? У меня вон там зарыта цистерна лучшего авиационного бензина.
Олег, не слушая, рассматривал его задумчиво, как обездвиженное насекомое на столе препаратора.
– Что еще? – пробормотал он. – Ну, силенкой, конечно, бог тебя и раньше не обидел, а сейчас она не удесятерилась, а усотнилась… есть такое слово? Ничего, теперь будет. Слух у тебя тоже пусть не музыкальный, но песню кузнечика услышишь за сотню километров. Если захочешь. И что делается в недрах, должен слышать. Ну, будут ли землетрясения…
Мрак буркнул:
– Пока я слышу только, как червяки корни вот того куста жрут. Ах чавкают, заразы! Куда в них столько влазит?.. Ну прямо вещие олеги… Так говоришь, я могу и в ультрафиолете?..
Он заорал, лицо дико перекосилось. Олег с непониманием смотрел, как Мрак вслепую шарит по воздуху руками, смертельно побледнел, глаза смотрят невидяще. Потом его ладони метнулись к горлу, он