A.L.I.V.E. Записки о старом мире. Рей Лювицкий
отвечал я ему вслед, еще не зная, что мы еще долго не спишемся. Я же свернул к южной ветке нашего метро, хотя сейчас мы не используем это слово, называя его просто подземкой. Стоит заметить, что сейчас люди больше используют именно общественный транспорт: метро, автобусы, трамваи. Почему? Ответ очень прост: меньше вреда для органики и для нас самих. В прошлом люди вырубали парки, вырубали почти каждое дерево, чтобы построить больше парковок и стоянок для автотранспорта, сейчас мы просто не можем себе такое позволить, у нас очень плохо обстоят дела с природой, но об этом ниже, поверьте, сейчас все так себе с «отдыхом на природе».
Нижний квартал – это большой бетонный монстр, тут нет ни единого куста или клумбы, у нас нет таких денег, чтобы посадить живую зелень. И уж тем более нет денег, чтобы посадить хотя бы одно живое дерево… Тут живут скромные люди, обычные средние люди, не то чтобы бедные, не то чтобы богатые – средние, как статистка. А эти чудеса природы встречаются только в самом вверху верхнего квартала, там как раз деловой квартал и все деньги, а деньги любят зелень, вот и приходится им тратить миллионы на одно деревце, шутка, конечно, но все же. Хотя говорят, что вдалеке на границах с Дикоземьем можно видеть огромные леса. Правда, уже никто не представляет себе, как это, чтобы было так много деревьев. Некоторые даже считают, что это вообще смертельно.
«Деревья могут быть опасными», – говорят некоторые. Это все, конечно, глупости. Деревья – самая меньшая опасность, если вообще опасность, что есть за краем наших земель – территорий цивилизации.
Дождь уже закончился, когда я подходил к своему семиэтажному дому. Вода, что капала последние два часа, сделала бетонные стены дома настолько темным, что в него было страшно заходить. Глядя на них, я задумался: «А вот бы увидеть деревянный дом».
– Я-то живые деревья редко вижу, – сразу как бы опомнившись, проговорил я даже вслух. А чтобы такое ценное живое существо – убитым и использованным, как материал для строительства, такое я вряд ли когда-либо увижу, по крайней мере в Новом мире. Хотя сразу же вспомнилось, что говорили старики, когда мне было еще лет десять или вроде того. Мол, что в «тех краях» еще много разваливающихся деревянных строений, оставшихся от Старого мира. И тут же сами удивлялись, как это можно было использовать такие красивые живые деревья, как материал для чего-либо.
Те края – это Дикоземье, ужасные, весьма заслуженно прозванные этим названием, его, дорогой читатель, мы с тобой будем встречать еще много раз в этой повести. Это, конечно, если из этих записок получится повесть. Земли эти были тем местом, где уже сотни лет не ступала нога человека. Пустоземье, остатки Старого мира, у этих мест за пределами территорий наших городов много названий, но лишь одно отражает их истинную суть – Дикоземье.
– С праздником! – громко поздравил меня какой-то из моих соседей снизу, когда я уже проходил холл первого этажа, вот-вот подходя к лифту.
– Угу… –