Змеиный узел. Влад Костромин
в прошлом месяце… такое дело. Приехали какие-то «дети гор» пустые бутылки на жвачки и подсолнечное масло на молоко менять. Начали обманывать народ: детей, бабушек. Виталик, Андрей, Витек и еще двое немецких ребят избили торгашей, забрали масло…
– Разбой?
– Масло обманутым людям раздали…
– Прямо Робин Гуды какие-то. У вас тут и немцы есть?
– Да, две семьи. Шнеппе и Финкели. Из поволжских немцев.
– Избили, а дальше что?
– Ничего. Те уехали, жалоб в милицию не поступало.
– Откуда тогда вам это известно?
– У меня есть человечек в деревне… Сообщает мне о происходящем…
– Я могу с ним поговорить?
– К сожалению, нет.
– Понятно. Еще что-то на совести есть?
– Виталик, вместе с младшим братом и его другом – Шуриком Моргуненком, залезли в старый детский сад и украли оттуда ночные горшки.
– Зачем? – одновременно вырвался вопрос у следователей.
– Я не знаю.
– Опять кража со взломом?
– Да…
– И?
– Дело повисло. Доказательств у меня нет.
– И желания тоже?
– Если честно, то да. Преступление это не бог весть какое, и портить детям жизнь ни за что, ни про что…
– Детям? Просто братья-разбойники какие-то! Хорошо, мы этого не слышали. Еще что-то?
– По Виталию?
– А есть по другим?
– Полно. Тут полдеревни «сидельцев». Много народа после «химии» на поселение сюда посылают. Многие уже рецидивисты. Один как раз перед убийством Андрея «откинулся»,
– Кто такой?
– Леня Бруй. Четыре ходки за кражи. Последняя – полтора года.
– За что?
– Мешок капусты с подельником украли. Точнее два… Там вообще забавная история была.
– Лейтенант, у меня складывается ощущение, что вы про Виталия не договариваете.
– Еще поножовщина за ним есть, – опустил голову участковый. – Весной, в Афоньевке, в клубе, подрался с одним местным. Тот за нож схватился. Виталий его этим ножом и того…
– Жив?
– Живой, что такому сделается? Два месяца в больнице пролежал и как с гуся вода. И Виталик месяц там пролежал – заражение крови. Тот дурак ему под левую ключицу лезвие загнал. Чуть выше и каюк бы.
– Везучий. Вернемся к нашему убийству. Лейтенант, какие ваши соображения по этому поводу?
– Места у нас глухие, тут вокруг леса. В этих лесах и раньше людям случалось пропадать. Труп, почитай, на опушке заповедника нашли. А дальше там лесной массив огроменный, в котором полно завалов, буреломов, болот, трясин, зыбучих песков и непроходимых зарослей, тянется.
– Не знал, что в лесу зыбучие пески бывают, – удивился Слава, – думал, что только в пустыне.
– Я, пока участковым тут не стал, тоже не знал. Редкое явление, но в заповеднике встречается.
– Не многовато ли получается? – спросил Андрей Иванович. – И трясины и зыбучие пески.
– Вам лучше егерей расспросить.
– С егерями