Змеиный узел. Влад Костромин
порох нужен.
– У них пороха этого дома завались – им крестный привозит из города. А еще Виталик залез в вагончик… – осекся Саша.
– Куда залез?
Подросток молчал.
– Александр, мы же просто разговариваем. Тебе ничего за это не будет, если скажешь правду.
– А Виталику будет?
– Нет, не будет. Так что там?
– Он залез в вагончик, что на строительном складе стоит и забрал строительные патроны. У него их много…
– Где этот склад?
– За почтой, за липами, с краю сада.
– Ясно, спасибо. А зачем Вите бюст Ленина?
– Он же Бутуя внук, – таким тоном, будто это все объясняло, ответил Саша.
– Не понял. Объясни, пожалуйста.
– Внук деда Бутуя, сын Васи-Мали. Они Ленину молятся.
– Это как? – не понял Андрей Иванович, подумав, что ослышался.
– Как на иконы, только Ленину. У них там своя компания: Бутуй, его сын Вася-Маля, дочка Бутуя – Бутуиха, Клопик и еще несколько человек.
– Сашка Газон, Жарик? – вспомнил следователь.
– Да, еще Шандорик с ними.
– А чем они занимаются?
– Я точно не знаю, только про Ленина слышал.
– Хорошо, можешь идти. Если что-то узнаешь или чего вспомнишь – забегай. Хорошо?
– Договорились.
***
На похороны Андрея собралась вся деревня.
– Я и не думал, что тут столько народа, – прошептал Слава участковому.
– Тут просто и из Афоньевки приехали и со всей округи люди.
– Выносите! – зычно командовал рослый широкоплечий поп, пребывающий, судя по всему, в состоянии легкого подпития. – Крест сначала! Дура, баба, прости Господи, куда ты прешь?
Надежда, заплаканная старшая сестра убитого, державшая портрет с черной лентой, послушно пропустила вперед сгорбленного от горя отца, несущего крест.
– Таперича и ты ступай, дщерь, – продолжал руководить батюшка. – С крышкой не спите там! Ногами вперед вертите, нехристи!
Несущие крышку Витек и Володька Шнеппе послушно поменялись местами. Рядом с сестрой встал старший брат Андрея – Сергей. За ними шла Елизавета Харитоновна, демонстративно неся старинную потемневшую икону – мужчину с огромными черными глазами.
– Это отец Василий – батюшка из Дроновки. Пьет запойно, но человек хороший, – вполголоса просвещал следователей участковый.
– Ставь на табуретки. Подходите прощаться, – разносился над притихшей деревней громкий голос батюшки. – Еще кто? Родные, подходите!
Люди подходили к гробу, где лежало тело, накрытое с головой красным флагом. Хоронить в закрытом гробу родные не согласились, но и выставлять на всеобщее обозрение изуродованный труп тоже не решились.
– Родные простились? Все простились? Ну, неси… С Богом!
Вера Андреевна, закутанная в черный платок, вынесла на тарелке граненый стакан, наполненный прозрачной жидкостью. Отец Василий одни махом опустошил его. Широким взмахом руки швырнул поднесенный стакан в закрытые ворота. Брызнули осколки стекла:
– Понеслась