Легион: Рим должен пасть. Карфаген атакует. Ганнибал Великий. Александр Прозоров
под командой странно одетого мужика, которого Федор немедленно окрестил «боцманом». Еще один мореход вцепился в рулевое весло и с трудом держал квинкерему на курсе. Иногда Чайка, стоявший на корме рядом с крытым навесом с помещавшейся под ним шлюпкой, даже слышал отчетливый треск. Ему казалось, что корпус вот-вот переломится пополам, но ничего страшного не происходило. По сравнению с «круглыми» грузовиками «длинные» боевые корабли, на взгляд сержанта, сооружались «на пределе» своих мореходных возможностей и все время рисковали переломиться или перевернуться, стоило лишь ветру разыграться не на шутку. И сейчас они благоразумно старались держаться ближе к берегу, не теряя его из вида.
– Пропонтида волнуется, – сообщил возникший рядом Акир, оторвав Федора от созерцания исчезавшего на горизонте Византия. – Но это ненадолго, здесь всегда так. Сегодня утром мы принесли жертвы духу моря Ашерату и хозяину неба Баал-Шамему. И они приняли наши дары.
Акир воздел руки к небу.
– Это значит, что и сама небесная царица Таннит нас не покинет.
Он снова перевел взгляд на Чайку и сказал:
– Чужеземец, тебе нечего бояться, пока ты под защитой богов Карфагена.
Федор немного успокоился, услышав про богов, даже изображал восторженность на своем лице, пока Акир не ушел. Защита небесной царицы Таннит – это хорошо, но он предпочел бы иметь под рукой спасательный жилет или надувную лодку. К его удивлению, посвежевший утром ветер действительно скоро ослаб, но не прекратился. И караван спокойно пошел дальше.
К вечеру они миновали небольшое море и достигли еще одного пролива. Когда берега снова сошлись, стали появляться небольшие, поросшие редким лесом островки, даже отдельные скалы, торчащие из воды, и шкипер счел за благо и на этот раз остановиться на ночлег в порту. Федор с ним мысленно согласился. Все-таки теперь они плыли не в открытом море, и здесь при желании можно было налететь на скалы очень даже просто.
Городок оказался совсем небольшим и расположился на противоположном от Византия берегу пролива. Там, где начиналась Азия. Чайка бросил на него лишь короткий взгляд и даже не стал спускаться с корабля. Смотреть было особенно не на что.
Весь следующий день караван шел проливом, пока к вечеру снова не открылась широкая вода. Вспоминая карту, Федор прикинул, что справа находилась Македония, та самая, где родился известный полководец, захвативший полмира. А слева по курсу и чуть дальше должна была стоять Троя. Или то, что от нее осталось. Караван же, благополучно миновав пролив Геллеспонт, что в будущем нарекут Дарданеллами, вышел в Эгейское море.
Федору были немного знакомы здешние берега. Ходил в поход на десантном корабле в Средиземное море. Вспомнилось, как Леха все допытывался у него, где тут находится знаменитый остров Лесбос, хотя зачем он ему, объяснить сержанту отказался. Сказал, что для общего образования. Федор ему, конечно, не поверил, но остров показал, благо проходили недалеко.