Легион: Рим должен пасть. Карфаген атакует. Ганнибал Великий. Александр Прозоров
армии с моря.
Гней немного помолчал, утомленный собственным многословием, и закончил, указав рукой на прибывшие в порт корабли.
– Наши силы выросли. Предстоит настоящее дело, где каждый из вас получит возможность отличиться. А сейчас всем отдыхать. Отплываем на рассвете.
На следующее утро все манипулы морских пехотинцев Тарента, плотно перекусив, погрузились на корабли, прихватив оружие, и вышли в море. Разместившись в заранее отведенных для них помещениях, морпехи из первой центурии первой манипулы вышли на палубу осмотреться и поболтать с моряками из команды «Гнева Рима», что им не возбранялось во время похода.
Встав у ограждения, где теперь развешивались их щиты на специальных упорах, Федор и Квинт сначала следили за действиями моряков, ставивших паруса, а затем их внимание переключилось на флот, шедший позади.
Квинкерема «Гордость Рима» первой рассекала волны залива.
– Смотри, брат Тертуллий, – заметил Квинт с гордостью, – мы с тобой на главном корабле идем. Значит, нам почет и уважение. А вон и сам Памплоний!
Федор проследил за указующим перстом и, действительно заметив на башне Памплония в блестящей кирасе и шлеме, кивнул. Рядом с ним находился Гней Фурий Атилий. Военачальники что-то оживленно обсуждали, разглядывая еще близкий берег.
Получалось, что морпехи действительно стояли на палубе флагманской квинкеремы, за которой выстроились в кильватерном строю четыре знакомых пятипалубника: «Гром», «Хищник», «Смертоносный» и даже «Сила Тарента», где морпехами командовал Гай Флавий Кросс, оставшийся в прошлый раз с ними на берегу.
А следом шли еще десять незнакомых квинкерем – грозная сила. Причем половина из них несла на себе, кроме «ворона», еще по две башни.
– Ребята говорят, что это часть нашего флота, вернувшаяся после уничтожения пиратов в Иллирии, – сообщил Квинт, разглядывая плавучие крепости, – а служат там сплошь принципы и триарии. Таких, как мы, вообще нет.
– Понятно, – ответил Федор, – корабли «бывалых».
– И на триерах та же ерунда, – поделился информацией Квинт. – Одни принципы.
Помимо квинкерем Федор разглядел эскадру из двадцати двух триер, рассекавшую волны немного правее самых крупных кораблей. На них тоже находились морские пехотинцы, правда одна триера могла взять на борт не больше центурии. Зато центурии принципов, если верить Квинту. А это дорогого стоило. Но флот поддержки сухопутной армии этим не ограничивался. Еще ближе к берегу Федор заметил паруса не менее чем двух десятков либурн с располагавшимися на них солдатами. Это были те самые суденышки, на одном из которых он якобы плыл из своей деревни в Калабрии.
– А на либурнах кто? – уточнил Федор на всякий случай.
– Не знаю, – разочаровал его Квинт, – но кроме нас, гастатов больше нет. Значит, кто-то из «бывалых». Либо принципы, либо триарии. В этот раз что-то мало солдат набрали в обучение. Видно, не успели, дело неожиданное вышло.
Покинувший утром гавань