Под кроной памяти. Юлия Соловьева
руками, посмотрев на проходившего мимо старика с тростью. Тот остановился и улыбнулся ему.
И каким неуместным показался тогда старик с его невинной улыбкой, но Велибор улыбнулся в ответ.
Старик остановился и, склонив голову на бок, произнес с шутливой интонацией:
– Неуютное местечко для ночлега ты выбрал себе, сынок.
– Я не выбирал… А вообще, вы правы, оно не очень уютное…
Велибор изучал облик старика. С каждой новой подмеченной им деталью глаза его раскрывались всё шире и шире. Всё в этом человеке было таким неестественным и одичалым: и длинный серый плащ без единой пуговицы – на месте, где предполагались оные, клочками висели обрывки прочных белых ниток, – и высокие коричневые незашнурованные ботинки, и трость, перекошенная, вся в каких-то бугорочках, напоминающая растрепанный камыш.
Старик смотрел вглубь аллеи, но казалось, что взгляд его обращен внутрь себя самого.
Бывают утра, когда всё тихое и восторженно замершее в ожидании чего-то значительного. И сейчас было как раз такое.
– Я каждое утро прогуливаюсь по городу, – старик глянул на Велибора, – встаю часов в пять и иду на прогулку. Это полезно для моего старческого здоровья, – проговорил он, засмеявшись и легонько затрясшись от кашля.
Велибор промолчал. Он стряхнул с себя остатки недоумения, встал со скамейки и принялся очищать одежду, молотя руками по штанам и пальто. От ткани летели редкие пылинки.
«В непонятных ситуациях лучше всегда что-то делать, – сказал он про себя, – физические действия препятствуют формированию неправильных выводов».
– Как-то раз я видел тебя около Влашской церкви в четверть шестого, – заявил старик.
«Вовремя не замеченные неправильно сделанные выводы порождают почву для формирования предубеждений», – продолжил Велибор свой внутренний монолог, отряхивая пальто, но, осознав смысл сказанного стариком, прервался и выпрямился.
– Что? – строго спросил он.
Старик сделал невозмутимое лицо.
– Ты и там спал, но ты не выглядишь как нищий.
Велибор огляделся по сторонам, почесал подбородок и осторожно ущипнул себя за руку.
– Сейчас пять утра? – нервно спросил он.
Старик оставил вопрос без внимания.
– А в другой раз я видел тебя около монастырской стены, тоже в начале шестого.
Велибор потряс головой и посмотрел в лицо старика. Глаза у старика были светлые и ясные, от них расходились лучистые морщинки.
– О чем вы? – спросил Велибор.
– Я говорю, что видел тебя под самой монастырской стеной, – старик поднял тросточку и указал ею в направлении, где стоял спрятавшийся за деревьями монастырь. Старик опустил конец трости на землю и оперся на нее двумя руками.
– Это же был не я, – тихо возразил Велибор, натянув шарф почти до глаз, – вы не меня видели.
– Тебя, тебя, я тут всех знаю, а ты не кажешься мне знакомым.
Велибор всплеснул руками, но быстро успокоился.
– Я только