Несбывшееся (сборник). Юрий Михайлов
метров от берега буквально густеет, её чернота говорит о большущей глубине. Пройдя с километр, они поняли, что лодку здесь никто не прятал, разве что затащили в лес, это можно сделать, мох позволит, но мужчин должно быть минимум трое, один тянет с носа, за канат, двое – толкают с боков.
Не сговариваясь, с полуслова понимая друг друга, свернули в лес, начинающийся буквально в двадцати метрах от береговой линии. Если идти строго перпендикулярно от воды, километра через два выйдешь на дорогу, ведущую от станции к пионерлагерю. Ещё через два, примерно, километра – берег глухой бухты, с песчаными откосами, целыми дюнами из песка, с лиственными деревьями и тучами мошкары. На противоположном берегу стоят старинные облезлые причалы, здесь когда-то располагалась одна из многочисленных баз рыболовецкой бригады – фактория Белой губы. К ним подходили суда, забирали рыбу, везли на заводы для переработки. Все эти подробности рассказал Виктор, который несколько лет ездил отдыхать в пионерлагерь «Юный рыбак», в совершенно глухое и безопасное место, о котором знали только местные жители.
– Не видел, остались ли здесь зайцы, но мы пацанами гоняли их прямо по дороге и на лугах перед самой станцией, – закончил рассказ курсант, снял ветровку, остался в тельняшке, обвязал куртку вокруг пояса. – Щас будет несколько озёр, небольших, похожих на блюдечки… Вода в них теплее, чем в море, на несколько градусов, но сколько мы ни старались, не могли достать дна в середине озёр, видимо, провалы в скальном грунте, соединены они прямо с заливом, потому как вода солоноватая. Ловили окуней, вы не представляете – как лапти, тёмные, а плавники красно-бордовые аж…
На горушке впереди увидели мужчину, остолбенели, настолько неожиданно он появился здесь, буквально в двадцати шагах от парней. Стоял у сосны, в руках сапёрная лопата, что-то бормотал, разобрать невозможно, влево и вправо от него летели куски мха, срубаемые металлом.
– Эй, мужик, привет, – сказал Онучкин, довольно бесцеремонный в жизни человек, – ты чего землю-то хреначишь, клад что ли ищешь?
Мужчина, повернув голову, смотрел в их сторону, туловище его оставалось видимым только со спины. Вроде бы фуфайка на нём надета, сапоги кирзовые, из них торчат голые ноги, тонкие, бледные. Похоже, он или в трусах, или так высоко закатал брюки, что ляжки видны. Остановился в недоумении, не понимая, как ребята оказались рядом с ним. Затараторил:
– Иди, иди сюда! Они здесь, я их видел, зелёные, с рогами, я их достану…
Парни поняли: перед ними типаж из ЛТП, белая горячка в последней стадии, чертей роет в земле, не может достать. Юрий резюмировал:
– Ёкарный бабай, нам только этого не хватало! То воры в законе, то шавки угрожают, то пловцы на лодке… Что делать-то будем?
– А ничего, – сказал Онучкин, – пусть копает, пока не хватятся его… Пройдём до озера и повернём к лагерю! И предлагаю панику не сеять, никому о встрече с алконавтом не говорить…
– Нет, Саш, ты не прав, – возразил Эдик