Удивительные Люди Икс. Одарённые. Питер Дэвид
сказала она. – Мне надоели эти дурацкие игры в рыцарей плаща и кинжала.
– Как пожелаете, – ответил он и шагнул к освещенному столу.
Едва незнакомец оказался в круге света, доктор Рао ахнула. Потребовались долгие-долгие секунды, чтобы осознать, кто и что перед ней.
Наконец подходящие слова нашлись:
– В этом месте вам положено сказать «Отведите меня к представителям власти»?
– Я уже был у ваших представителей власти, – сказал незнакомец, подавая ей еще одну папку, которую, казалось, извлек прямо из ниоткуда. – И они дали мне вот это.
Нерешительно приняв от него папку, доктор Рао сощурилась, чтобы различить в полумраке имя на наклейке.
– Тильди Сомс? Кто такая Тильди Сомс?
Раскрыв папку, она принялась читать, и с каждым новым предложением ее все сильнее и сильнее охватывала тревога и ужас. Полицейские протоколы, заключения психиатров и фото – о, господи, фото с места происшествия – повсюду кровь и кишки… Что чувствовали эти люди, умирая? Что думали? Скорее всего, они понятия не имели, что с ними происходит, а девочка – господи всевышний, девочка, съежившаяся в комок в позе зародыша в углу комнаты… Поразительно, что она цела и невредима!
– В эту самую минуту, пока мы с вами разговариваем, – сказало странное существо, только что ворвавшееся в жизнь доктора Рао неизвестно откуда, – малышка Тильди находится в маленькой темной камере. Изолирована, ни с кем не говорит, боится всего, включая – стоит особо отметить – саму себя. Живое наглядное пособие «девочка в состоянии посттравматического стресса». Контактов с людьми не имеет, так как ни один человек не хочет приближаться к ней – из опасений кончить так же, как ее отец и мать. Так не должно жить ни одно живое существо – тем более ребенок. И мы с вами, доктор Рао, – незнакомец продемонстрировал то, что заменяло в его широкой пасти зубы, – оба понимаем, что должны подумать о детях.
Я была ребенком.
Порой вводила саму себя в заблуждение, думая, будто я взрослая. Взрослая Китти Прайд… В это нетрудно было поверить среди детей в той, «нормальной» школе. Эти-то вели себя будто совсем недоразвитые. Особенно в тот день, когда все они сговорились, и, куда бы я ни повернулась, приветствовали меня: «Хелло, Китти!» – здорово выводящими из себя гнусавыми голосами. И на всех вокруг – девчонках, мальчишках, спортсменах, чирлидерах, нердах, на всех – красовались футболки «Хелло, Китти» с этой идиотской бело-розовой кошкой. А когда я открыла свой шкафчик – уж не знаю, как им удалось его вскрыть, – наружу высыпалась чуть ли не сотня кукол «Хелло, Китти»! Как я смутилась, как разозлилась, как глупо себя почувствовала! В тот миг я ненавидела и собственное имя, и свои дурацкие волосы, и вообще всё, всех и каждого.
И тогда я ушла оттуда.
И пришла сюда.
И с тех пор так сильно изменилась…
Но этот дом ничуть не изменился. Здесь все осталось как было.
Такси уехало, а я осталась стоять перед зданием, так долго служившим мне домом. Это была не просто школа. Здесь был мой рай, мое спасение.
Дом