Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий. Питер Франкопан
застоя, и популярность Юстиниана в народе резко упала. Особенно яростная критика обрушилась на него за то, что в попытке купить дружбу соседних государств он тратил много денег и не скупился на обещания. Юстиниан был достаточно глуп, чтобы думать, что «забрать богатства у римлян и отдать варварам – хорошая идея», отмечал Прокопий, видный историк времен правления Юстиниана. Император «не упускал возможности спустить крупную сумму денег на нужды варваров». Как писал Прокопий, денежные средства он отправлял во все концы – на север, юг, восток и запад, людям, о которых он даже никогда не слышал[296].
Преемники Юстиниана отказались от такого подхода и заняли твердую, бескомпромиссную позицию в вопросе отношений с соседями. Когда послы аваров, одного из самых великих племен степи, прибыли в Константинополь вскоре после смерти Юстиниана в 565 году, чтобы требовать выплаты дани, новый император Юстиний II жестоко с ними расправился: «Никогда больше вы не получите денег империи, идите своим путем». Когда они пригрозили последствиями, император вспылил: «Вы, дохлые собаки, смеете угрожать римским владениям? Усвойте одно, я обрею вас налысо, а затем отрублю ваши головы»[297].
Такая же агрессия проявилась по отношению к Персии, особенно после того, как стало известно, что мощная группа тюркских кочевников заняла место гуннов в центральноазиатской степи и оказывает давление на восточные границы. Тюркские племена играли чрезвычайно важную роль в торговле, зачастую к неудовольствию Китая. Китайцы описывали их как сложных и нечестных торговцев – верный признак возрастающего коммерческого успеха[298]. Во главе тюркских племен стоял выдающийся человек – Сизабул, который принимал своих чиновников в искусно сделанном шатре, возлежа на золотой кровати, которая поддерживалась четырьмя золотыми павлинами. Рядом располагалась повозка, наполненная серебром[299].
Тюрки проявляли захватнические амбиции, поэтому они отправили в Константинополь послов с предложением долгосрочного военного союза. Совместная атака, как говорили Юстинию II послы, позволит уничтожить Персию[300]. Стремясь завоевать славу за счет извечного врага Константинополя и воодушевляясь перспективами, император согласился с планом и стал еще более высокомерен с шахом. Последовали требования вернуть города и прочие территории, переданные в соответствии с предыдущими соглашениями. После того как в результате неудачной атаки римляне потерпели поражение, персы предприняли ответную атаку на Дару (в настоящее время место на юге Турции) – краеугольный камень в обороне границы. После тяжелой осады, продолжавшейся 6 месяцев, в 574 году персы сумели взять город. Император был морально и физически сломлен[301].
Фиаско убедило тюрков в том, что Константинополь – недостойный и ненадежный союзник. В 576 году посол тюрков прямо заявил, что они отказываются от дальнейших атак на Персию. После чего он засунул в рот десять пальцев и заявил сердито: «Как сейчас у меня
Procopius,
John of Ephesus,
M. – T. Liu,
Там же, рр. 110–117.
Sarris,