Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий. Питер Франкопан
были сильно уязвимы перед агрессивными налетчиками, которые видели возможность быстрой наживы, в то время как измученные путешественники преодолевали пороги. Кочевые племена печенегов сидели в засадах и, когда лодки швартовались, выскакивали из воды и нападали. Захватив добычу, они растворялись в окружающем ландшафте. Охране рекомендовалось быть постоянно наготове на случай атаки. Преодолев это препятствие, скандинавы приносили в жертву петуха или пускали стрелы в священное дерево в благодарность своим языческим богам[524].
Люди, которые могли без потерь добраться до рынков на Каспийском и Черном морях, должны были быть как минимум прочными, чтобы не сказать больше. «У них огромная сила и выносливость», – с восхищением писал один из мусульманских авторов[525]. Русы, как отмечал ибн Фадлан, были высокими «как пальмы», но еще более важно то, что они всегда были вооружены и опасны: «Каждый из них постоянно носит с собой топор, меч или нож»[526].
Они вели себя как криминальная банда. И хотя они всегда сражались с врагами, стоя плечом к плечу, они были очень подозрительны по отношению друг к другу. «Они никогда не ходят справлять нужду по одному, – заметил один из авторов, – но всегда (ходят) с тремя товарищами, чтобы охранять их, с мечом в руке, так как у них мало доверия друг к другу». Никто из них не стал бы сомневаться перед тем, как ограбить коллегу или даже убить его[527]. Они регулярно принимали участие в оргиях, занимаясь сексом друг перед другом с особой разнузданностью. Если кто-то из них заболевал, его просто оставляли. Выглядели они соответствующе: «От кончиков пальцев до самой шеи они покрыты темно-зелеными татуировками – узорами»[528]. Это были суровые люди, которые жили в суровые времена.
Они в основном торговали воском, янтарем и медом, а также качественными мечами, которыми восхищался весь арабоговорящий мир. Однако была еще одна, достаточно прибыльная статья доходов, которые направлялись по рекам в Россию и Скандинавию. Это хорошо иллюстрируют шелка из Сирии, Византии и даже Китая, которые находят в захоронениях по всей Швеции, Дании, Финляндии и Норвегии. При этом огромная часть текстиля просто не сохранилась[529].
Пожалуй, деньги говорят о торговле с дальними регионами лучше всего. Удивительно богатые залежи монет находят по течению рек, которые ведут на север – на территории северной России, Финляндии, Швеции и, кроме прочего, Готланда (самый большой остров Швеции). Это показывает, какие огромные доходы получали викинги-русы от торговли с мусульманами и Багдадским халифатом[530]. Один из ведущих специалистов по валютам подсчитал, что прибыль от торговли с исламскими странами составляла до десятков, а иногда и сотен миллионов серебряных монет. По нынешним временам это была мультимиллионная индустрия[531].
При совершении таких длительных и опасных путешествий, когда протяженность дороги составляла примерно 3000 миль,
Ibn Rusta,
Ibn Faḍlān, ‘Book of Ahmad ibn Faḍlān’, р. 45.
Ibn Rusta, ‘Book of Precious Gems’, р. 127.
Ibn Faḍlān, ‘Book of Ahmad ibn Faḍlān’, рр. 46–49.
A. Winroth,
M. Bogucki, ‘The Beginning of the Dirham Import to the Baltic Sea and the Question of the Early Emporia’, in A. Bitner-Wróblewska and U. Lund-Hansen (eds),
T. Noonan, ‘Why Dirhams First Reached Russia: The Role of Arab-Khazar Relations in the Development of the Earliest Islamic Trade with Eastern Europe’,