Кривые дорожки к трону. Юлиана Чернышева
кивнула, улыбаясь в ответ. И задумалась, как бы ненавязчиво отправить тетушку немного отдохнуть. Испарина на высоком лбу, чуть дрожащие руки, тяжелое дыхание – все это лучше слов говорило о том, что преподавание дается ей все сложнее. На помощь пришла младшая сестра, от которой я подобного внимания и чуткости не ожидала.
– Зайни, – вынырнула из-за спины Адели, уставившись на нее глазами безгранично невинного и милого существа, – а можно нам Ила расскажет сегодняшнюю тему? Она же все знает…
Такая вера сестры в мои способности была, безусловно, приятна, хотя и безосновательна. Всего я при всем желании знать не могла. А вот внушительный том, постоянно лежащий на столе, зубрила в свое время чуть ли не наизусть.
Мадлен присоединилась к ней, выражая согласие пусть и не вербально, зато очень искренне. К сожалению, Мади с детства не могла говорить, и никакие средства, лекарства, методики и заклинания не смогли ей помочь. Но на слухе или умственных способностях девочки недуг, к счастью, не сказался. Даже наоборот, почти все учителя отмечали незаурядные способности сестренки схватывать информацию на лету. А дар к некромантии, пусть и проявлявшийся пока редко и стихийно, давал надежду на хорошее будущее.
– Ну, только потому, что ваша сестра все знает, позволю ей провести этот урок, – с дрожащими от попытки сдержать улыбку губами обратилась к девочкам тетушка. – Но обязательно завтра проверю, как вы его усвоили.
Завитые светлые локоны закачались в знак согласия, и даже я, не удержавшись, кивнула.
– Тогда всего доброго, лайди. – С изяществом истинной аристократки присев в легком книксене, тетушка направилась к дверям.
Три отработанных до автоматизма реверанса, а следом дружное: «Всего доброго, зайни!» донеслось ей в спину. Пожалуй, только я заметила, как тяжело она ступает да как подносит почти украдкой кружевной платочек к губам, заглушая кашель.
– Ну, пташки, рассказывайте, что вы сейчас изучаете? – устроившись за учительским столом и вдоволь налюбовавшись на довольные мордашки сестренок, поинтересовалась я.
– Ну, Ила-а-а, – тут же заканючила Адели, воспользовавшись отсутствием старших и почти укладываясь на стол. – Мы думали, ты расскажешь нам что-нибудь интересное.
– А завтра лайдин Силета поймет, что мы ее обманули. И не знаю, как вам, а мне будет очень-очень стыдно.
Лица сестер погрустнели. И даже светло-голубые глаза, кажется, слегка потеряли цвет.
Мадлен придвинула к себе лист бумаги и писарь[12], быстро набросала пару строк и подала мне.
– Условно вымершие титулы. Арлы Тосседо, Виарди и Лантес. Носители титула. Причины вымирания.
Я отложила листок в сторону и устремила взгляд в окно, задумчиво постукивая пальцами по крышке стола. Естественно, совершенно глупо было бы полагать, что это подстроил отец, но совпадение был странным. Дело в том, что носителем титула одного из условно вымерших родов был не кто иной, как мой жених – Ирвин Тэймари.
Писарь – графит, обработанный магически и облаченный в футляр из дерева, металла, кости и т. п. Не ломается, как стержень карандаша, и не стирается.