Последняя надежда Императора. Историко-приключенческий роман. Издание 2-е. Илья Тамигин
один с гармошкой, и ещё один – со сложной конструкцией из трех барабанов и медных тарелок. Споро разместив аппаратуру, они замерли в ожидании.
– Что исполнить, барин? – спросил почтительно парень с самой маленькой балалайкой.
– Давайте-ка, для начала, Светит Месяц!
Квинтет начал весело:
Светит месяц, светит ясный!
Светит полная луна!
Играли виртуозно! Барабанщик старался до пота, выбивая палочками причудливый ритм, каждая балалайка вела свою партию, оттеняемая гармошкой.
– А сейчас будет изумительное соло на басах! – шепнул Антуану довольный Александр Романович.
Действительно, соло на басовой балалайке, или, как называли её музыканты, басухе, прозвучало впечатляюще.
Песня закончилась, музыканты поклонились в пояс. Слушатели захлопали.
– У меня один английский лорд гостил, сэр Вальтер Скотт, сочинитель, так он очень их хвалил! Прямо, говорит, камнепад, Роллинг Стоунз, по ихнему! Вот я и назвал ансамбль: Камнепад! Ведь на катящемся камне мох не вырастает, хе-хе! А Митьке Жагерову, солисту, псевдоним сценический придумал: Мик Жаггер! Лучше моих во всей России не найдете! Ударную установку они сами изобрели! И нотную грамоту знают! Что хошь сыграть могут! Хотя, больше, конечно, по слуху работают. Они у меня на оброке, хорошие деньги зарабатывают. Только на зиму домой возвращаются, – хвастался ансамблевладелец.
– Желаете, барин, новую вещь исполним? – спросил Мик Жаггер, – Только что закончили.
– А ну-ка! – поощрил отставной полковник.
И ансамбль «Камнепад» начал песню, впоследствии широко известную по всей России:
Шумел, горел пожар московский,
Дым расстилался по реке,
А на стенах вдали кремлевских
Стоял он в сером сюртуке.
«Зачем я шел к тебе, Россия,
Европу всю держа в руках?
Теперь с поникшей головою
Стою на крепостных стенах.
Все войско, собранное мною,
Погибнет здесь среди снегов,
В полях истлеют наши кости
Без погребенья, без гробов».
Судьба играет человеком,
Она изменчива всегда,
То вознесет его высоко,
То бросит в бездну без стыда.
Песня произвела на всех сильнейшее впечатление. Антуану перевели, он тоже проникся. Действительно, судьба играет человеком… О, Император! Не скоро удастся предстать пред твоими очами и доложить, что задание успешно выполнено, и несметные сокровища ожидают хозяина в укромном месте в полной сохранности! Но плен не вечен…
– Никифор! – растроганно приказал барин, – Выдай ребятам по чарке! Заслужили! Помилуй Бог, заслужили!
– Вот если бы можно было машину построить, чтоб музыку запоминала вместе с пением! Спели в неё, рычаг повернули – и машина исполняет, что запомнено: хоть арию из оперы, хоть плясовую! – мурлыкнула графиня мечтательно.
Она