Настасья Алексеевна. Книга 4. Евгений Николаевич Бузни
вынесу.
– Иван, иди, помоги, – закричал Вася, беря пиво.
Иван вскочил за бокалами.
Через несколько минут из боковой двери кухни появилась Катя с подносом на руке. Там стояли восемь рюмок, селёдочница с сельдью, порезанной аккуратными кусочками, приправленной луком, глубокая чаша, наполненная орешками, глубокая тарелка, наполненная солёными огурцами и помидорами, хлеб и стопка пустых тарелочек.
Она принесла поднос к столу шахтёров, когда Вася достал из внутреннего кармана пиджака бутылку водки, поднял её над головой и сказал:
– Май френд, я хочу угостить вас русской водкой.
Настенька перевела и не сразу уловила, обрадовались ли норвежцы предложению или просто изумились неожиданности. Они ещё не начинали пить своё вино, а тут такой новый вариант.
В это время буквально прыгнул со своего стула совсем молодой, лет двадцати, но крупный парень, назвавшийся Славой, и выдохнул фразу:
– А давайте, сдвинем столы!
Идею моментально подхватили, и шахтёрский стол тут же состыковали с норвежским, после чего Катя с широкой улыбкой на лице разложила на столе содержимое подноса, расставила перед каждым рюмки, а Василий, севший почти посередине образовавшегося длинного стола, открыл бутылку и начал разливать её по рюмкам.
Настенька с ужасом увидела, что водка налита и в её рюмку, но возражать у неё не было времени, так как все что-нибудь говорили, то норвежцы, то русские, и она едва успевала переводить. Только скользнуло в голове: «Если тебе налито, это ещё не означает, что нужно пить, тем более тебе – переводчице».
Наконец все устроились, разобрались с закусками, и поднялся Василий:
– Я русский шахтёр. Моя родина Донецк. Мы почти все с Донбасса. Вы знаете, есть такой Донецкий угольный бассейн на Украине? Сейчас у нас в стране неразбериха. Вы, наверное, слышали об этом.
Норвежцы внимательно слушали переводчицу и на этих словах закивали головами.
– Я хочу сказать, – продолжал Василий, – стоим всегда за правду. Нам нечего терять. Наш труд тяжёлый. Я, может быть, завтра погибну в шахте. Никто не застрахован от этого. Мы добываем уголь для всех. И хотим, чтобы страна жила дружно. И, как сказал недавно на собрании наш директор рудника, здесь у нас по-прежнему Советский Союз, в котором все национальности живут вместе, как один народ. Мы не хотим перестройки, которая разрушает страну. И я предлагаю выпить за дружбу между всеми народами. Норвежцы наши соседи. Все в мире должны жить, как добрые соседи. Выпьем же за дружбу!
– Сколь! – произнесли норвежцы восторженно.
– Что они говорят? – спросил Вася Настеньку.
Но она впервые слышала это слово и собиралась спросить их по-английски, когда из-за стойки донёсся голос всё слушавшей Кати:
– Это у них такое приветствие, когда пьют. Это типа нашего «Будем здоровы!».
Да, Катя не дремала и уж что-что, а выпивающих норвежцев она часто здесь видела, так что её перевод пригодился.
Все русские дружно вскричали: