Бесконечность не предел (сборник). Василий Головачев
попытался вникнуть в суть происходящего, не затрагивая сознания «родича».
В голове дуэлянта мелькали какие-то несимпатичные бородатые рожи, очень даже симпатичные женщины в бикини, шпаги, дома с островерхими крышами и многомачтовые «вертолёты». Понять что-либо в этой мысленной круговерти было трудно.
Беглец между тем выскочил на опушку леса, метнулся к стоящим у полосатого столбика лошадям, вскочил на одну из них и понёсся к видневшимся за холмами строениям близкого городка.
Корабль-вертолёт с бело-синими полосами по бортам догнал его, навис сверху ребристой громадой. В днище открылись люки, из них выглянули головы в синих рогатых шлемах.
Беглец поддал, направляя коня в обход холма, над которым крутила лопасти не то мельница, не то ветрогенератор. Сочетание технологических артефактов в виде летающих кораблей, какими художники XIX века изображали летательные аппараты во времена Жюля Верна, дуэли на шпагах и лошадей в качестве наземного транспорта удивляло и забавляло. Но Прохор-формонавт уже понял, что мир-1729 живёт по своим законам, в соответствии с теми технологиями, которые были ему доступны, оставаясь неизменными в течение полутора веков как минимум, и искать здесь нечто вроде Академии естественных наук, возникшей в России XX века, не имеет смысла. Во времена летающих анахронизмов наподобие этого допотопного монстра с десятком винтов «естественных» академий не существовало.
Хотя, мелькнула мысль, почему бы здесь Дмитрию Дмитриевичу не быть академиком «обычной» Академии наук? В России она существовала ещё во времена Михайлы Васильевича Ломоносова.
Из днища корабля-вертолёта раздался металлический вопль. Преследователи явно приказывали беглецу остановиться.
Однако Прохор-1729 советом пренебрёг и продолжал нахлёстывать лошадь, несущуюся во весь опор, пока не подскакал к длинному обозу, составленному из двух десятков крытых фур. Обоз медленно тащился по разбитой колеями дороге, ничем не отличающейся от дорог в глубинке России и в нынешние времена.
Фуры тащили пары лошадей, с виду никем не управляемые. Но стоило беглецу поравняться с ними, как на дорогу соскочили, возникнув как чёртики из коробки, полтора десятка вооружённых шпагами и пистолями, заткнутыми за пояс, крепких мужчин, выбритых чисто вопреки ожиданиям. Одеты они были почти так же, как и Прохор-1729, в длинные кафтаны с бахромой, синего и серого цвета, и штаны, похожие на джинсы. На ногах все носили мягкие сапожки, на головах – синие береты с перьями.
Корабль-вертолёт пошёл боком, огибая обоз.
Прохор-1729 спрыгнул с лошади, смешался с толпой обозников, глядящих с откровенной угрозой на корабль, и Прохор-11 понял, что его «родич» находится среди своих. Как он оказался в лесу, с кем дрался и по какой причине, осталось тайной.
Вообще этот числомир выбивался из череды предыдущих измерений своей технологической отсталостью. Во всех посещённых Прохором превалитетах техника и наука примерно соответствовали земному уровню первой трети XXI века. Здесь же, в экзотическом 1729-мире сохранился явный перекос научно-технического