Итальянская любовь Максима Горького. Екатерина Барсова
отгоняя непрошеное виденье. Половицы под ногами скрипели.
Вера присела на венский стул и выдвинула один ящик трюмо. Обнаружив там исписанные блокноты, старые открытки, какие-то записки… На дне ящика Вера нашла письмо, написанное по-итальянски. Чернила выцвели, местами было трудно разобрать написанное. Она отложила письмо, решив вернуться к нему позже.
Еще Вера нашла большую папку, в ней были акварели и рисунки. Она с интересом рассматривала каждый. На рисунках изображалась Москва.
Это была Москва словно из старых кинофильмов. Рисунки были сделаны уверенной рукой, а внизу в правом углу стояла надпись – Д. Шевардина. Очевидно, художником была прабабушка Дарья Андреевна Шевардина. Среди рисунков встречались натюрморты, внезапно попалось изображение пруда, Вера всмотрелась внимательней. Это был их дачный пруд, но вместе с тем как будто бы другой. Хотя, конечно, за десятилетия пруд мог измениться. Растения по берегам росли другие – более пышные. Деревья не похожи ни на березы, ни на ивы…
«Как все меняется», – подумала Вера.
Скорее всего прабабушка занималась в студии, потому что тематика рисунков была разнообразной. Виды Москвы сменили изображения Парижа и Лондона, но больше всего было видов Италии. Рим, Флоренция, синее море с террасой…
Вера задумалась и положила рисунки обратно в папку.
Нужно поподробнее расспросить мать о прабабушке.
«Наверное, поиск собственных корней связан с общей неустойчивостью мира, в котором пребывает современный человек, – размышляла Вера. – Ему хочется в буквальном смысле слова – укорениться. Обрести почву под ногами. Перестать быть перекати-поле. Сегодня здесь, а завтра – там.
Когда аристократы вешают портреты предков в фамильных особняках и замках – они тем самым обеспечивают себе сильнейшую защиту. Ведь люди на портретах являются незримыми ангелами-хранителями, оберегающими род от коварства судьбы и опасностей.
Наверное, и чувства возникают совсем другие, когда ты знаешь собственную историю, знаешь имена прапрабабушек и прапрадедушек, знаешь, как они жили и чем занимались. И эта древняя кровь течет в тебе, вызывая чувства гордости и волнение».
Помнила ли ее ветреная мать собственную бабушку? Ведь Дарья Андреевна умерла, когда матери было девять лет.
Солнце клонилось к закату, подкрадывались сумерки. Вера задумалась – оставаться ей здесь на ночь или нет. Немного поколебавшись, она решила все-таки заночевать на даче.
Глава 3
Опасный вояж в прошлое
Кто не любит свободы и истины, может быть могущественным человеком, но никогда не будет великим.
Московская область – Москва. Наши дни
Вечером, попив чай, Вера села на веранде и зажгла свет. Села в плетеное кресло и принялась читать письмо.
(Москва. Начало 30-х годов XX века, письмо – убрать)
«…Возвращение Максима Горького в СССР было обставлено торжественно. С таким