Суровые будни войны. Наталья Леонтьева-Воробьева
мне письмо, пожалуйста —
Ты туда напиши, где мать…»
Задышал очень тихо – отрывисто,
Прикоснуться хотел рукой…
Санинструктор рванула порывисто —
«Потерпи, ты еще живой…»
Тишина среди леса снежного
Наступила такая вдруг…
И щекой своей юною, нежною
Прислонилась к нему – «Что ж ты, друг?»
52. Так бывало
Так бывало, перед боем —
В миг привала, тишины
Шли рассказы о героях,
О курьезах в дни войны,
Песни пели, если можно,
И шутили кто о чем,
И писали осторожно
Письма с фронта в отчий дом.
Перед боем, в миг затишья,
Грустно стало вдруг бойцу —
Что ты загрустил, парнишка?
Грусть солдату не к лицу!
Да и вовсе не пристало
Показать вдруг слабину —
Бей врага, чтоб жарко стало!
За народ свой! За Страну!
За детей, что дома плачут,
За любимую жену!
От души дадим им сдачи
За проклятую войну!
53. У кремлевской стены
Мы в объятьях московской
Летней ночи одни.
У стены у Кремлевской —
Ярче звезды видны!
Вот сюда в 45-м
В день Победы Страны
Зло бросали солдаты
Все штандарты войны.
На Победном параде —
За солдатом солдат,
Развернувшись, не глядя,
В строй шагали назад.
У стены у Кремлевской
Слышно дробность шагов,
Голосов отголоски —
Тех победных годов.
Здесь штандарты горели —
Жгли остатки войны,
Планы Гитлера тлели
У Кремлевской стены!
Победные майские дни сорок пятого
54. Но шла весна…
В кабине фронтовой стучит редуктор —
Еще немного и конец войне.
Девчонка молодая – санинструктор —
Проехала с черемухой в руке.
Вдруг улыбнулась из кабины просто —
Не то пехоте, а не то весне.
Был месяц май и всюду блики солнца
Играли в теплой дождевой воде!
Играл цветами шаловливый ветер,
Безостановочно колонна наша шла —
Шли танки ветру вешнему навстречу,
Сады цвели, но шла еще война!
Еще стреляли снайперы из окон,
И впереди ждал всех последний бой,
Но шла весна, сверкая в груде стекол,
И небосвод был ярко-голубой!
Вот в этом ярком, солнечном просторе
Вдруг прогремел весенний первый гром —
Как жизни зов, перечеркнувший горе,
Хотя война таилась за углом!
Еще погибнут многие в Берлине,
И у Рейхстага скольких встретит смерть,
Но той девчонке в боевой машине
Не суждено там будет умереть!
55. Вот он – Берлин!
Вот он – Берлин – и бой последний!
Здесь нет окопов, блиндажей