Зазеркальные близнецы. Андрей Ерпылев
конечно) к холостяцкому состоянию. Прислуга, естественно, была, но, вышколенная еще Павлом Георгиевичем Бежецким, отставным лейб-гвардии Семеновского полка капитаном, на мужскую половину дома заглядывала редко и только по вызову. Сие, естественно, не касалось Клары – не то Леночкиной горничной, не то домоправительницы – неопределенного возраста немки, считавшей своим долгом установить полный контроль над Александром, особенно во время отсутствия хозяйки. Но прибегнуть к помощи Клары… Увольте, господа!
По ящику шел репортаж из Таврического дворца. С экрана телевизора опять вещал этот скандальный депутат из Екатеринбургского наместничества: «Я полагаю, шта-а губернаторам…» Пробежавшись по программам, Александр ознакомился с набившей оскомину рекламой полутора десятков всевозможных товаров – от жевательной смолки «Монблан» с каким-то там немецким зубодробительным префиксом, обещающим всем «истинно альпийскую свежесть ротовой полости» (как же, как же, бывали-с мы на этой европейской помойке), до автомобилей «Русско-Балтийский» 450-й серии «исключительных аэродинамических качеств с поистине непревзойденной пневматикой заднего моста». Ненадолго задержал внимание выпуск последних известий.
Симпатичная брюнеточка, обнажая в дежурной улыбке ряд безупречных зубов (не иначе пользуется «Монбланом»… после еды), сообщила о волнениях в южноамериканских владениях испанской короны. В подтверждение промелькнул смазанный видеосюжет с темнокожими демонстрантами, увлеченно швыряющими палки и камни (и весьма напоминающими этим занятием макак в Зоологическом саду) в ощетинившийся щитами и дубинками ломаный строй полицейских в глухих шлемах с темными забралами. Дикторшу сменил одутловатый усач средних лет, который, проникновенно поглядывая временами в глаза зрителю, зачитывал по бумажке ноту Министерства внешних сношений относительно вялотекущего магрибо-абиссинского конфликта, затрагивающего сферу жизненных интересов Российской Империи на Африканском континенте. Заинтересовавшись, Александр быстро переключился на гельсингфорский канал. Едва переждав неторопливый поток рекламы, если верить которой, лучше финского масла, леса, бумаги и краски ничего в мире не существует, он узнал мнение по той же проблеме вечно оппозиционного финского сейма. Естественно, данный вопрос в изложении смахивающего на мороженого судака модного телекомментатора Айво Туккинена, обожаемого всеми за неподражаемые образчики искрометного чухонского юмора, выглядел совсем по-другому. Туккинен сменился заставкой тягучего сериала «Мимолетные утехи сельской жизни», живописующего перипетии запутанных отношений крайне малочисленных обитателей нескольких финских хуторов, который, по самым скромным подсчетам, склеивал мозговые извилины благодарных зрителей уже более пяти лет и в обозримом будущем не думал прекращаться. Зевнув, Александр вернулся на «Петергоф-ТВ», где уже обсуждалась забастовка царицынских авиадиспетчеров,