Соня и Белая Волчица. Василий Дмитриевич Гавриленко
вздохнул, вспомнив тот памятный для него разговор с шефом, в котором начальник, нагло глядя ему в глаза, заявил, что его «вынуждены уволить из-за недостатка опыта корпоративного общения». Маршал подозревал, что здесь не обошлось без Гарри – главного клерка его бывшей конторы, прижимистого подхалима и виртуозного пройдохи. Это случилось в небольшом городке, расположенном милях в двухстах к югу от Ихтиандра, и жить там стало невмоготу. Маршал, обладавший высокой самооценкой, вдруг превратился во всеобщее посмешище. Он стал угрюм, раздражителен и в конце концов заявил своей жене Анжеле, что они должны «свалить из этого гадюшника». Анжела обрадовалась, потому что и сама чувствовала себя здесь не на своей орбите: она терпеть не могла сплетен и дрязг, в коих обитатели южного городка достигли необыкновенных высот.
Однажды утром, пока сплетники и подхалимы спали, Фил сел в свой «Фольксваген», заправился у ближайшей бензоколонки (– Куда намылился, Маршал? Неужто работенку нашел? Хи-хи! – Не твое дело! Заправляй себе и помалкивай, бензиновая душа!) да и двинул на север. Так он оказался в Ихтиандре, который приглянулся ему множеством озер и тишиной.
И вот Фил смотрит в окно, которое находилось в кабинете мистера Кобелеского, пожилого, словно пылью покрытого мужчины, с огромным носом-картошкой, прической а-ля Эйнштейн и запорожскими усами. Он заведовал скромным жилищным фондом Ихтиандра.
На стене висело радио, передающее местные новости. Бодрый мужской голос перечислял события за неделю, из которых особо выделялся пожар, – сгорел сарай некоего Пржанца. Диктор перечислил многочисленные версии происшествия таким голосом, словно произошло покушение на президента. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы сделать из этих версий вывод: Пржанц – отчаянный балбес и выпивоха – сам сжег свой сарай, пытаясь сварить в соломе яичко. Словом, Ихтиандр был своего рода захолустьем, что Филу понравилось. Он хотел уединиться с семьей, что называется, на лоне природы – кругом лес, и рядом – озерцо с хорошей рыбалкой. Об этом Маршал только что откровенно сказал мистеру Кобелескому, и тот внушительно поплыл в соседнюю комнату, где у него пылился архив. Он долго шелестел там бумагами, кряхтя и чихая от пыли. Фил уже начал позевывать и клониться головой на широкий дубовый стол, когда грузная фигура конторщика возникла в дверном проеме:
– Тебе повезло, парень! – широкое лицо его светилось. – Есть отличный дом!
– Хорошо, – суховато сказал Фил, хотя внутри у него все запело.
Кобелеский принялся расписывать прелести дома, в котором раньше жил некто Родион Серпинов – добродетельный и мирный человек. По словам конторщика, дом находился в живописнейшем месте неподалеку от прекрасного дубового леса, рядом с озером.
– Правда, в этом доме давно никто не живет, – неохотно признался Кобелеский и протянул Филу цветную фотокарточку: на ней было двухэтажное серое здание. – Серпинов пропал без вести, родственников нету. Впрочем, если б и были, дом принадлежит муниципалитету. Там, конечно,